Кунникт распахнул дверь и занес меня в темный, холодный дом. Аккуратно положив меня на кровать, он затем запер дверь на засов.
— Почему ты не раздеваешься? — спросил он наконец.
И это было первым, что я услышала от своего мужа.
— Папа сказал, что должна быть первая брачная ночь, — странным тоном произнес он, и я уловила в его голосе нотки того, о чем меня предупреждали раньше.
Он был странно, не так как все сложен, да и его безэмоциональное лицо казалось мне... Неправильным. Но лишь услышав его голос, я поняла, что он действительно отличается от других. В его глазах не было блеска, не было ни намека на интеллект, присущий людям его возраста. Кунникт был ребенком в теле взрослого, и для него самого все это было дикостью.
Сдерживаясь, чтобы не расплакаться, я яростно покачала головой, прикрывая руками свое тело, несмотря на то, что я все еще была одета. Я не хочу, чтобы он касался меня. Не хочу всего этого, не хочу!
— Почему ты плачешь? — непонимающе произнес он. — Тебя обидели?
Чувствуя, как по щекам бегут горячие слезы, я кивнула ему в ответ, содрогаясь всем телом от плача.
— Тебя мой папа обидел?
Я снова кивнула.
— Папа всех обижает.
Кунникт подошел к кровати и присел на край. Я инстинктивно отпрянула от него, отползая дальше, но он протянул руку и неловко погладил меня по голове.
— Я тебя не обижу, — сказал он. — И я не хочу слушать то, что сказал папа.
— Т-то есть?.. — сквозь слезы перепросила я его.
— Не надо первую ночь, если ты обидишься, — Кунникт сжал руку в кулак. — Я ему не дам тебя обижать, обещаю.
Я слабо улыбнулась ему, чувствуя, как начинаю задыхаться от слез. В каком мире я живу, если единственный человек, бескорыстно желающий защитить меня в этом городе... Такой вот? Почему только недоразвитый мужчина готов творить добро ради других, не требуя ничего взамен?
С этими мыслями я медленно легла на кровать, сжимая в руке сплетенный из моих волос оберег и содрогаясь от беззвучного плача. От холода и от страха я невольно сжалась всем телом, сворачиваясь в позу эмбриона, пока Кунникт, мой муж, разводил огонь в очаге.
— Только не плачь больше, хорошо?
Глава 10: Весна в сердцах
Утром я проснулась от стука в дверь. Кунникт уже не спал и открыл ее, впуская внутрь своего отца.
— Красное яблоко, сынок, красное яблоко, — Дургальф широко улыбнулся, потирая руки. — Все уже собрались снаружи, пора вывешивать простынь!
— Уйди, папа, — тихо ответил Кунникт, сжав кулаки.
— Так... — протянул, нахмурившись, ярл. — Почему она одета? Почему ты одет? Кунникт, я же тебе объяснял...
— Уйди! — проревел Кунникт и с силой ударил огромным кулаком по столешнице. — Ты ее обижал, она не хочет тебя видеть!
— Кунникт! — прошипел ярл, а затем положил руку ему на плечо, оглядываясь на улицу. — Сынок, что случилось? Что она тебе наговорила, а? Вы должны были провести эту ночь вместе, форр фан да!
Пока они разговаривали, повернувшись ко мне спиной, я тихо сползла с кровати, пытаясь выцепить взглядом хоть что-нибудь в комнате, за чем я могла бы спрятаться. Но, к сожалению, кроме очага, выложенного камнем, стола с двумя стульями и широкой кровати здесь ничего не было.
— Уйди, тебе же сказали! — не найдя лучшего варианта, воскликнула я. — Ничего не было!
— Ах, не было?! — вскипел Дургальф, краснея в лице. — Не было, значит?!
Старик сжал руки в кулаки с такой силой, что его пальцы и костяшки побелели, но Кунникт тут же встал между нами, загородив меня. Будь его отец помоложе хотя бы лет на десять, они еще могли потягаться в силе, однако сейчас было понятно, что в теле моего мужа куда больше мощи.
— Кунникт, прочь с дороги! — воскликнул ярл. — Прочь, девку надо воспитать!
— Уйди от Майи! — яростно взревел Кунникт.
Резким ударом под дых он заставил отца застонать и согнуться пополам. Старик не мог сейчас даже нормально вздохнуть, и этого ему хватило, чтобы понять серьезность своего сына и медленно отойти на пару шагов назад, к двери.
— Ты ее обижаешь! — продолжать кричать его сын. — Ты напугал ее!
— Ты не понимаешь... — прохрипел Дургальф, медленно разгибаясь и держась за живот. — Не понимаешь, что стоит на кону. Не она, не ты, а судьба целого племени, идиот! Боги, Кунникт... Ты же мой единственный, любимый сынок...
Дургальф, пошатываясь, распростер руки, приглашая сына в свои объятия, но тот снова поднял в воздух мощный кулак и старик не осмелился подойти.
— Уходи, — сказал он отцу.
— А что скажут люди, а? — не унимался ярл. — Что скажут люди? Что твоя жена — шлюха. Что ей стыдно показать чистую простынь. Что она не невинна!