— Да-да, Кир, — слабо усмехнулась я. — Не кричи, пожалуйста. Голова раскалывается.
Рукой я нашарила в рюкзаке мешочек с наперстянкой и, скомкав ее в ладони, закинула себе в рот, тут же проглатывая. Черт его знает, что я буду делать по прибытию в Белую крепость без моего лекарства, но, надеюсь, того, что есть, хватит надолго.
Тучи на небе медленно расползались в стороны, и вскоре сверкнул первый луч убывающей луны. Я наконец-таки могла хоть что-то видеть, и принялась вглядываться в темноту ночи, пытаясь разглядеть в ней угрозу, но чудовище, видимо, пока что решило от нас отстать.
В промокшей одежде было холодно, и это еще мягко сказано — все тело мелко дрожало и требовало тепла. Но костер развести было нечем — даже на холме не было ничего, кроме водруженного здесь когда-то мегалита.
— Разбивайте лагерь. Здесь заночуем, — приказала я пиявкам. — И разденьтесь на ночь, одежду надо просушить.
Пока Варс и Снорри разбирали плащ-палатки, я сняла с себя груду промокших под ливнем тряпок и стала развешивать их на камне. Парни же, после того, как разложили укрытия, соорудили бельевую веревку из своих копий и, собственно, веревки, а вернее того, что от нее осталось.
Ужинали мы черствым хлебом, который вымок под дождем и теперь вполне себе жевался. Когда же мы доставали запасы из сумок, то с удивлением обнаружили, что грибы, которые мы набрали в пещере, скукожились до весьма скромных размеров по сравнению с тем, какими они были изначально, и теперь напоминали скорее сушеные опята. При этом сухими они как раз-таки не были — они все так же оставались мягкими внутри.
Этой ночью сон не заставил себя ждать — все мы спали как младенцы, не видя снов.
Проблемы же начались поутру.
Проснувшись, я, как всегда, чувствовала рядом с собой теплое тело Киры, однако жар, который согревал меня всю ночь, теперь не казался мне нормальным.
— Доброе утро, — тихо сказала она и громко шмыгнула носом.
Не говоря ни слова, я прижалась губами к ее лбу, отчего она с довольным видом улыбнулась. Вот только мне улыбаться не хотелось — у Киры явно был жар.
— Да нормально я себя чувствую... — простонала она и попыталась встать, но, пошатнувшись, рухнула на землю.
— Оно и видно, — покачала головой я. — Нет, так дело не пойдет. Давай, я помогу тебе одеться.
— А, ну раз так то да, мне ужасно плохо! — широко улыбаясь, воскликнула она, картинно приложив ладонь ко лбу.
— Зараза ты рыжая, — усмехнулась я, помогая ей завязать пояс на штанах. — Пиявка самая настоящая.
— Я знаю, — ухмыльнулась она, оскалившись.
Снимая одну за другой более-менее просохшие тряпки с камня, я сперва не обратила внимания на то, что на нем было что-то написано. Но когда Кира перестала отвлекать меня разговорами, я наконец-таки взглянула на шершавую поверхность, с замиранием сердца читая надпись на русском:
"Здесь я приму последний бой. Две тысячи воинов идут за мной на смерть. Я знаю, что не смогу победить. Если ты можешь прочесть это — не верь Ему и Его обещаниям. Его нельзя победить. Твое поражение всего лишь вопрос времени. Не пытайся что-то изменить и проживи обычную жизнь."
Я не заметила, что стою у этого камня с рубашкой Киры в руках уже несколько минут, раз за разом перечитывая написанное. В голове копошились тысячи мыслей, и ни одна из них не была приятной. Кто такой "Он"? Кто сделал эту надпись? Это тот же человек, что оставил надпись на камне у перекрестка? Черт возьми, я действительно не единственная?
Но как бы там ни было, ясным оставалось одно: тот, кто был здесь до меня, уже давно мертв, а то, что я вижу вокруг, вся эта пустошь — результат битвы, что произошла здесь, возможно, тысячи лет назад. Ни скальды, ни друиды никогда не рассказывали ни о каких битвах в этих местах, а значит это было слишком давно.
— Майя? Ма-а-айя! — протянула Кира, выводя меня из транса.
— А? — я оглянулась на нее. — Ох, извини. Тут просто...
— Это опять тот язык? — Кира склонила голову набок. — Он не похож на тот, которому ты учила нас с Хьялдуром и детей из деревни.
— Да, это... — я тряхнула головой, пытаясь не нагружать свою голову чтобы не мучаться снова от мигрени. — Неважно. Извини, давай одеваться.
Вскоре проснулся Варс и растолкал своего брата, который в ответ на это плашмя съездил младшему ладонью по затылку. Нахмурившись, я подошла к их палатке и уже сама пошлепала Снорри по щекам.
— Вставай, совиный хрен! — улыбнувшись, воскликнула я, и тот медленно разлепил глаза. — Понесешь Киру, ей нездоровится.