Он повел их через холл к лестнице. Служащий Канцелярии, услышав про труп, сильно побледнел, перекрестился, а затем увязался следом за всеми. По пути встречались и другие служащие, мелкие чиновники губернского узла управления. Они отскакивали к стенам, пропуская всю группу, долго, озадаченно смотрели им в спины, и Бог знает о чем думали.
Сейф биотрона находился в левом крыле здания на третьем, последнем, этаже. Они долго шли пустыми, изогнутыми коридорами и, наконец, уперлись в металлическую дверь с табличкой «Административно-аналитическая система Биотрон». Гильдмастер открыл ее обыкновенным электронным ключом со связки. Когда Алябьев, Мурманцев и двое бойцов вошли, Сапожников прихлопнул дверь перед носом у служащего Канцелярии. Посторонним вход был запрещен. А посторонними по отношению к биотрону являлись все без исключения исполнительные чиновники администрации. Общаться с биотроном могли только гильдмастеры спецкласса, имеющие личный ключ.
За дверью обнаружился еще один коридор, широкий и короткий, упиравшийся в стену. По обе его стороны были бронированные двери двух сейфов — одна напротив другой. Обе закрытые.
Алябьев сделал всем знак не топать и громко не говорить. Сапожников показал на одну из дверей и прошептал:
— Это зал программной настройки. Сам биотрон здесь. — Палец на другую дверь. — Какую открывать?
Алябьев думал секунду, затем решительно махнул рукой на сейф биотрона.
— Эту.
Мурманцев почувствовал, как от напряжения встают дыбом волоски на теле. Он никогда не видел биотрона. Подавляющее большинство населения Империи могло сказать о себе то же самое. Административно-аналитическая система «Государственный муж» была разработана четверть века назад на основе изобретения профессора Цветкова. Очень быстро, даже стремительно, биотроны — виртуальные государственные мужи — вытеснили прежних губернаторов и стали срединным звеном управления огромной Империей. Если провести параллель с человеческим организмом, то мозгом был император, члены Государственного совета и кабинет министров. Нервные узлы всей периферии — это биотроны, а нервные окончания — органы местного самоуправления. Душа же — вера православная.
Просто и эффективно. Новая система сократила количество чиновников Империи ровно в два с половиной раза.
Сапожников сдвинул верхнюю панель замка и приложил к углублению в центре правый мизинец. У каждого гильдмастера, работающего с биотроном, имплантирован под кожу пальца ключ личного доступа. Очень удобно — не потеряешь.
Загорелся зеленый индикатор, замок бесшумно открылся. Сапожников отступил в сторону. Алябьев кивнул Мурманцеву. Тот достал пистолет, снял с предохранителя. Бойцы приготовились прикрывать его.
— С Богом, Савва Андреич.
Мурманцев легонько толкнул дверь. Она плавно поехала, вдвигаясь в стену. Затылком он ощущал дыхание бойцов. Досчитал в уме до трех, быстро перешагнул через порог и замер.
То, что он увидел, вызвало ошеломление и одновременно недоумение. Изнутри сейф биотрона был похож на оранжерею. Рукотворный журчащий водопадик в центре, вокруг него разбит миниатюрный сад, с цветами, деревцами, камешками и даже мхом. В кронах порхали крошечные пичуги и звенели заливистыми голосами. Стены были одним большим экраном, на котором постоянно менялось изображение. Образы уступали место абстракциям, панорамные виды — каким-то сценами, возникали слова, цифры, символы, плясали цветовые пятна. Только у самой дальней стены Мурманцев мельком увидел за растительностью узкий стол, кресло и огромный монитор, разделенный на несколько меньших. Из невидимых динамиков лились тихие молитвенные напевы.
На краю искусственного сада было возвышение с установленной на нем конструкцией — с первого взгляда нелепой. Она казалась хаотическим переплетением тонких стеклянных трубок, по которым текла прозрачная жидкость. Внутри этого чудовищного, весьма корявого клубка проглядывало небольшое пустое пространство. Туда можно было засунуть руку. Но пространство это не должно было пустовать — об этом говорили серебристые кронштейны-зажимы.
То, что эти кронштейны держали прежде, находилось сейчас в руках проникшего сюда злоумышленника и убийцы. Он сидел прямо на полу из деревозаменителя, подтянув под себя ноги, и зачарованно таращился на полупрозрачный сфероид размером с яблоко. Черная щетина покрывала лицо — он сидел здесь уже два дня и выглядел изнуренным. Он ничего не замечал, поглощенный загадкой биотрона, пока Мурманцев не сказал — тихо, чтобы не нарушить безмятежность этого места: