И тут за спиной Мурманцева грохнуло. Резко отскочив в сторону, он увидел направленный на себя ствол.
— Всем на пол!!! — проорал человек, ворвавшийся в гондолу через дверь кормового отсека. Одет он был в десантную форму Корпуса особого назначения Белой Гвардии и вооружен до зубов.
Но хотя и выглядел осназовец устрашающе, Мурманцев едва не схватился за живот от смеха — в котором была и доля нервного хохота.
Лицо десантника вытянулось, когда он обнаружил, что все и так уже покоятся на полу.
— Савва Андреич, вы? — на всякий случай спросил он все еще загримированного Мурманцева. — Я что, опоздал?
— Нет, ты как раз вовремя, Боря, — ответил Мурманцев, сдерживаясь от смеха. — Я как раз собирался отправляться домой.
— Угум, — оглядывая побоище, сказал десантник, некогда курсант Академии Белой Гвардии и ученик Мурманцева, Борис Айзеншпиц. — А я-то надеялся вступить в неравный бой.
— Ничего, погеройствуешь еще. Только один совет, Боря. Если тебе когда-нибудь снова придется участвовать в штурме, не кричи так, ладно?
— Что, глупо получилось? — расстроился тот.
— Ну, пожалуй, это было лишне, — уклончиво ответил Мурманцев. — Ты на «Призраке»?
— Ага. Вы ранены, Савва Андреич?
— Чепуха. Несколько граммов мяса и литр крови. Дело наживное.
Десантник переступал через трупы, осматривая их.
— Хорошая работа, Савва Андреич.
— Не моя. Его. — Мурманцев кивнул на ребенка, сидящего возле тела смертника.
— То есть? — не понял Боря. — Я, конечно, слышал о нем, но…
— А теперь ты видишь плоды его.
Боря снова растерянно оглядел тела мертвых, потер затылок.
— Значит, он может сам себя защитить?
Мурманцев покачал головой.
— Он не защищается. Он нападает. Перед ним будут бессильны армии.
— Дела-а, — протянул десантник, снова потирая затылок. — А что у него с лицом?
— Ты когда-нибудь был на Краю Земли? — вопросом на вопрос ответил Мурманцев.
— Нет, конечно, — удивился Боря.
— А он да.
Десантник обдумал странный ответ и допытываться не стал. Вместо этого спросил:
— Оставить их всех здесь? — Он показал на трупы.
— Не с собой же брать. Это их страна.
— Я бы, конечно, не отказался спалить этот катафалк. Но в кабине пилот остался. Под прицелом трясется от страха.
— В конце концов, это не наше дело, — сказал Мурманцев. — Личные счеты уль-уйцев к Урантии. Но теперь Штаты предъявят им встречные претензии. Знаешь, кого эти головорезы отправили к праотцам? Личного секретаря престарелого бен Шарафа.
Боря присвистнул.
— Не худо.
— К тому же угнали его собственный борт высшего класса.
На плече у Бори заработала рация.
— Альфа-один, что там у вас?
— Альфа-два, все нормально, — ответил десантник. — Давайте эвакуацию.
— Понял. Спускаю.
Боря выглянул из двери гондолы. Мурманцев подошел к нему и тоже стал смотреть. Аэростат ушел в сторону от жерла вулкана и спустился ниже к северному, чуть более пологому склону горы. Немного выше и сбоку от него висел «Призрак» — боевая вертушка, бесшумная, незаменимая в такого рода операциях. Лопасти винта над черным светоотталкивающим корпусом вращались с убийственным беззвучием. Вертолет поднялся еще выше, чтобы винтом не задеть аэростат, и подошел ближе. Из него высунулась голова, человек помахал рукой и выбросил спасательную упряжь.
Мурманцев поднял с пола Стефана, который в это время пытался украсть у мертвеца глаз. Борис поймал веревки, и вдвоем они укрепили петли на теле ребенка. Десантник показал рукой, что можно поднимать.
Вертолет снова отошел чуть в сторону. Стефан покачивался в воздухе, медленно уходя вверх. И вдруг произошло то, над чем Мурманцев потом долго и мучительно ломал голову.
Откуда ни возьмись в небе возник ярко-оранжевый огненный клубок. Он стремительно приближался к аэростату.
— Шаровая молния! — успел крикнуть Боря, отталкивая Мурманцева от двери.
Но молния прошла мимо них и рассекла канат, на котором болтался ребенок. Кусок длиной в метр оказался выжженным. Стефан полетел вниз, на голые скалы.
— Господи, — выдавил Боря, с ужасом следя за падением маленького тельца. — Никогда такого не видел.
Мурманцев почти по пояс высунулся наружу. Когда ребенок ударился о камень и, перевернувшись несколько раз, остался лежать на крохотном уступе, он сорвал с плеча десантника рацию. Задыхаясь, крикнул, чтобы выбросили шторм-трап.