Граймс вздрагивает, головка соскальзывает, так и не проникая внутрь. Дэрил недовольно рычит, напрягаясь, сам толкается назад, но тут же замирает, тяжело дыша. Звук громких шагов прокатывает по кафелю и замирает у кабинки.
— Рик? — обеспокоенный голос Шейна бьет по нервам. — Ты в порядке?
Совсем не в порядке. Он сошел с ума, окончательно чокнулся, раз собрался трахнуть человека, которого на самом деле не знал, из-за него руша свою семью, рискуя всем, при этом совершенно не жалея о своем решении. Если бы кто-то видел их сейчас, он бы понял, должен был понять, насколько же идеально они подходили друг другу, словно две шестеренки, которые вместе приводили огромный механизм в действие и по отдельности почти никто.
Дэрил напрягается, словно улавливая его ощущения. Дергается, но Рик вновь надавливает на поясницу, пристраивает член, и толкается внутрь, тягуче проникая. Упругая плоть нехотя поддается, обволакивает его, сладко сжимая, так и требуя проникнуть глубже, еще глубже, до самого живота, чтобы полностью заполнить изнутри.
— Да, все в порядке, — сдавленно говорит он.
Медленно, миллиметр за миллиметром Дэрил раскрывается, и Рик, кажется, окончательно сходит с ума, погружаясь в этот тесный жар. Он ведет бедрами, пытаясь расслабить сильнее, облегчить себе движение, и Диксон дергается, впивается пальцами в его бедро, сдавливая до боли, словно умоляя прекратить. Но Рик не намерен это делать. Особенно сейчас, когда Диксон так восхитительно дрожит под ним, а по шее расползается румянец.
— Не похоже. Ты слишком надолго застрял здесь. Я волновался.
— Не стоит, — отмахивается Рик, входя уже больше чем наполовину. От столкновения с бедрами Диксона его отделяет разве что пара сантиметров. И тогда звук будет невозможно скрыть. Но Граймс так и покачивается, не превышая дозволенного, даже так отлично чувствуя себя. — Я действительно в порядке.
Рик выскальзывает, замирает так ненадолго, едва прикасаясь к раскрытому анусу головкой, дразнит, обводя его, заставляя Диксона едва слышно зарычать, на грани уловимого, и вновь толкается внутрь. Наверное, нужно быть глухим, чтобы не слышать их тяжелого дыхания и сумасшедшего биения сердца, но Уолш словно действительно не слышит.
— Ты там скоро? Пойдем, еще выпьем.
Рику приходится сдерживаться, чтобы не засмеяться. Он здесь трахает Дэрила, смотря, как медленно входит его член в чужую плоть, поглаживает пальцами упругие ягодицы, раздвигая их, чтобы лучше видеть поддающуюся давлению дырку, а за тонкой перегородкой стоит его лучший друг.
— У меня живот прихватило. Пей пока без меня.
— Не повезло, чувак, здесь ужасно воняет.
С этим Рик бы поспорил. Особенно сейчас, когда он наклоняется к спине Дэрила, втягивает его запах, забивая свои легкие, пытаясь пропитаться им насквозь. Он скользит ладонью под рубашку, стискивает пальцами грудь, царапает ногтями бусинки сосков, наминает ареолы. И тело Диксона дрожит еще сильнее, рука уже панически дергается на бедре Рика, словно пытаясь оттолкнуть его, хоть как-то сдержаться.
— Ага. Ты меня немного отвлекаешь. Сам понимаешь.
— Да, конечно, только поссу быстро.
Рик обхватывает подбородок Дэрила, заставляя повернуть свое лицо, и вновь впивается в приоткрытые губы, ловя тяжелое дыхание своим. Так и хочется сказать вслух, насколько же тот восхитителен, насколько горячий, что выбивает из головы все мысли. Звук льющейся воды позволяет немного отпустить себя, и Рик глухо стонет, зажевывая край рубашки, ускоряясь, врезаясь в послушное тело, чувствуя ответное движение. Когда же Уолш уйдет…
Вместе с хлопком двери мигает лампа, потухая. Пыль окутывает стены, плитку, в туалете булькает вода, спускаясь, а по ушам бьет необычная тишина, словно в этом месте никакого не осталось, кроме их двоих. Только Рик и Дэрил, а где-то там, за стенами этого клуба бродят полуразложившиеся ходячие. И к черту. Этот мир их. Рядом валяется арбалет Дэрила, оброненный впопыхах из-за возбуждения, кобура оттягивает штаны, стягивая их ниже. Но они в безопасности. Потому что рядом друг с другом.
Дэрил хрипло стонет, толкается бедрами назад, принимая до конца. Яйца с шлепками бьются о поджарую задницу. Их могут услышать, кто-то из группы, решивший проведать их, ходячий, которого они так глупо пропустили. Но все это не важно, целый мир подождет. Потому что они вместе.
Рик заходится в рваном ритме, вбивая Дэрила в перегородку, заставляя его рычать громче, урчать от наслаждения. Пальцы сжимают край стенки, удерживая ослабевшее тело. И Диксон прекрасен именно так, выгнувшийся, для его члена, держащийся на грани сладкого оргазма. Его падший ангел. Нет, неправильно. Его верный зверь, самый лучший, самый горячий.
— Люблю тебя, — шепчет Рик в чужое ухо.
— Заткнись.
Дэрил оборачивается, перехватывает руку, удерживающую его под животом, и жадно целует, кусает за губы. Рик чувствует дрожь его тела всем своим, ловит длинный, хриплый стон, больше похожий на урчание огромного животного. Костяшки обжигает горячая сперма, вырвавшаяся из члена.
— Блядь… Да!..
Мужчина отворачивается, упирается лбом в перегородку, дрожаще выдыхая.
— Вот это я называю трах.
Рик медленно выходит, сдирает чертов презерватив и обхватывает себя ладонью, несколько раз толкается в нее, выдавливая и из себя струю, плеснувшую на задницу и поясницу Диксона.
— И не говори, — довольно выдыхает он, растирая влагу по коже. — Лучше у меня не было.
Рик лениво тянет Дэрила на себя, мягко целует искусанные губы, зализывая ранки, наслаждаясь просто тем, как скользят языки.
— Останешься со мной? — тихо просит Рик, обнимая мужчину, укладывая ему голову на плечо.
— Любовницей, — фыркает Диксон, отталкивая его к стене. — Хер вам. У меня тоже гордость есть. Хорошо трахнулись. А теперь мне пора. Тебе тоже.
— Мы увидимся? — глухо спрашивает Рик, осознавая, что все правильно. Дэрил не может быть любовницей, да и у него есть жена, которой он просто не должен был изменять. В груди становится пусто, все сжимается.
— Хрен знает, — пожимает плечами Дэрил, толкая дверь кабинки. — Мы уезжаем в Нью-Йорк. Может и свидимся, Граймс, может и свидимся. И тогда готовь свою задницу.
Рик грустно улыбается ему в след, смотря, как за мужчиной закрывается грязная дверь. Он обхватывает ладонями края грязной раковины, наклоняет голову, пытаясь взять себя в руки. Следующая их встреча будет другой. Какой, Граймс еще не знал, но то, что теперь и у него внутри что-то сменило вектор, он отлично понимал. Его жизнь изменится.
***
Рик всхрапывает, резко просыпаясь. В нос забиваются чужие волосы, прилипают к щетине, тянутся за ним, когда Граймс слегка отодвигается. Одеяло медленно скользит, открывая взгляду все больше голой кожи. Рик ведет ладонью по едва заметному изгибу бедра к талии и по расширяющейся грудной клетке. Мужчина дергается, бьет локтем, безошибочно попадая в живот.
— Отъебись, — рычит Диксон. — Дай выспаться.
Но Граймс игнорирует слова, прижимается поближе, скользит губами по бугристой коже.
— Можно заняться более интересными вещами.
— Согласен. Иди, покорми кота, придурок. А то он опять нассыт тебе в ботинки, будешь орать как девчонка.
Рик со смешком выдыхает. Что правда, то правда. Эта мерзкая черная тварь обязательно ему отомстит, если ее не накормить. Впрочем, нужно было приготовить завтрак и для Диксона, ведь как бы он не бухтел, Дэрил любит блинчики, которые делал Граймс. А сон… это всего лишь сон.