Даже мне стало неуютно от такого давящего, изучающего взгляда, которым братец наградил лиса. Впервые вижу, чтобы он проделывал подобный трюк. Даже после расставания с Рахной он не носил маску маньяка. А тут…
– А ты с какой целью интересуешься? – полюбопытствовала я, подперев подбородок кулаком и уперев локоть в стол. В итоге я сверлила взглядом брата, а тот Фабио. Бабуля с нескрываемым наслаждением взирала на весь происходящий фарс, в то время как лис продолжал пить чай.
Картина маслом «Ведьмаки и иной на шабаше».
– Когда мой народ выбирает себе пару, то ее принято похищать, тем самым укрепляя связь и заявляя свои права, – спокойным, несколько даже скучающим тоном объяснил Фабио, поставив пустую кружку на круглый столик. Откинувшись на спинку стула, лис нежно провел рукой по моему плечу, ниже до предплечья, запястья, а после переплел наши пальцы между собой, положив к себе на бедро.
Я же сидела мягко говоря в шоке от услышанного. В смысле выбор пары? Похищение? Так погодите… он же меня два раза выкрал.
«Верно, Амалия. Помни об этом», – голос в моей голове был строгим и властным, словно на меня действительно предъявили права и как победитель лис получил меня себе в пользование.
Как какую-то вещь!
«Не стоит драматизировать, моя кошечка, не вещь, а драгоценность»
«Да я тебя…»
«Но-но-но, кошечка, не забывай тут есть свидетели и к тому же, я предпочитаю выяснять отношения в спальне, чтобы в любой момент переиграть тебя»
А вот сейчас кто-то точно получит по наглой, хоть и красивой морде. Тапочком, или лучше вазой.
В комнате повисла тишина.
Брат смотрел на Фабио так, словно собирался вырвать тому детородный орган вместе с кишками и запихать это все иному в глотку, в то время как бабуля даже не моргала. Она лишь переводила стеклянный взгляд с меня на лиса и обратно и так четыре раза, а после… она засмеялась – так заразительно и радостно, словно впала в детство. Еще чуть-чуть и она начала бы ударять рукой по столу от того, насколько забавно ей сейчас было.
Мы с Аботтом даже опешили, переглянувшись, уставились на бабулю, как на сумасшедшую, в то время как лис лишь довольно улыбался, поглаживая мою ладонь и выводя на коже витиеватые символы. Могу сказать с уверенностью, что этот иной даже урчал от удовольствия.
«Я понравился твоей семье, кошечка»
«Только бабушке. Брату ты в один момент разонравился»
«Гермиона производит впечатление столпа семьи, поэтому если я понравился ей, значит понравлюсь и остальным»
«Весьма самоуверенное заявление, даже для лиса»
– А мне нравится этот пылкий и уверенный оборотень, – вынесла, словно приговор бабуля, а лис сидел нисколько не удивленный. – Лия, не обращай внимания на брата и слушай меня внимательно. Если упустишь этот лакомый кусочек, то я тебя прокляну и вычеркну из своего завещания.
– Бабуль ты же ведьма, нашла чем пугать, – фыркнула я, прекрасно понимая, что это наследство мне и даром не нужно, лучше пусть эта вредная бабуля живет еще тысячу лет и радует нас своим противным, но очаровательным характером.
– Действительно, – будто только что вспомнив очень важную деталь бабушка озорно улыбнулась и исправилась, – из завещания не вычеркну, но обязую тебя перебирать столовое серебро каждое полнолуние и натирать дубовый паркет, а еще зачарую тебя на рождение тройняшек, – и эта древняя женщина, которая бойкостью и строптивостью переплюнет любую молодую девицу, показала мне язык, похлопав Фабио по плечу. – Держись, внучок, Амалия вся в меня, она тебя даст перцу нюхнуть.
У меня на такое заявление просто не было приличных фраз. Поэтому я тактично ругнулась в своей голове и закатила глаза. Да, как взрослая девочка.
Когда родственники покинули мою скромную обитель, я все еще пыталась переварить полученную информацию. То, что я нравилась Фабио, как женщина меня нисколько не удивил. В конце концов, ту, что безразлична не станут оберегать, да и в мысли ее вторгаться тоже не будут. Это ведь слишком затратное и тяжелое занятие даже для иного.
Да и мне самой этот вредный оборотень нравился. Пусть он был наглым, излишне самоуверенным и порой просто бесил до трясучки, но что-то в нем меня цепляло. Возможно, это его просто божественная красота, которая не идет ни в какое сравнение с местными мужчинами. Возможно, не стану отрицать очевидные факты. Но ведь не с красотой я провожу время и не с красотой мне предстоит жить неизвестно сколько времени, а с человеком, пусть и из другого мира.