Я положила руку на книгу. Сейчас мне было все равно, Библия это или телефонный справочник.
— Клянусь, Бог свидетель, — сказала я.
Старр не позвонила в Службу опеки, но стала следить за каждым моим шагом, каждым жестом. Я не привыкла к такому надзору, он придавал мне важности в собственных глазах. Как будто в тот вечер в спальне Старр с меня сошел слой кожи, и под ним было нечто светящееся, притягивавшее взгляд.
Однажды вечером она долго возилась с ужином, и когда мы заканчивали еду, дядя Рэй посмотрел на часы.
— Ты опаздываешь. Стоит поторопиться.
Старр потянулась за кофейником, налила себе чашку.
— Пусть они там обойдутся без меня вечерок, а, милый? Как ты думаешь?
На следующей неделе она пропустила еще два собрания, а в воскресенье даже в церковь не пошла. Все утро они занимались любовью, а когда наконец закончили, Старр повела нас всех в кафе-блинную есть шоколадные булочки и вафли со взбитыми сливками. Все смеялись и отлично проводили время, но я не могла думать ни о чем кроме руки Рэя, обвившей ее плечи. Мне оставалось только вертеть на тарелке вафлю. Есть расхотелось.
Дожди прошли, и свежевымытое ночное небо засверкало всеми своими звездами. Мы с мальчиками стояли в темном углу двора, на котором еще не высохла глина, и слушали, как мелеющий поток льется за деревьями вниз, в Тухунгу. Не обращая внимания на лепешки грязи, приставшие к ботинкам, я запрокинула голову и сквозь пар от дыхания пыталась рассмотреть оба Ковша и Крест. Столько звезд не было даже на небесных картах в книге Дейви, — взгляд не мог разлепить их.
В небе вспыхнула полоска света, или мне показалось? Я еще сильнее запрокинула голову и старалась не моргать.
— Смотрите! — крикнул Дейви, протянув руку. Звезда сорвалась уже в другом месте. Это была совершенно непредсказуемая вещь, невозможно было понять, какая из звезд собирается прыгнуть. Я изо всех сил старалась не моргать, чтобы не пропустить их. Широко открытые глаза ловили свет, будто на сетчатке должна была проявиться фотография.
Малыши дрожали от холода в своих курточках поверх пижам и в перепачканных ботинках, шептались и хихикали от восторга, что так поздно вышли во двор. Они смотрели на звезды, уже сыпавшиеся как шарики в пинтболе, с открытыми ртами — вдруг одна упадет. В чернильной тьме кроме звезд светилась только рождественская гирлянда на крыльце трейлера.
Хлопнула дверь. Даже не оборачиваясь, я знала, кто это. Чирканье спички, теплый знакомый запах.
— Давно пора снять эти лампочки, — сказал Рэй.
Он подошел туда, где мы стояли — тлеющий огонек сигареты, запах свежей древесины.
— Это метеорный поток Квадрантиды, — сказал Дейви. — Довольно скоро их будет сорок в час. Длительность у него самая маленькая, но по плотности он уступает только Персеидам.
Я слышала, как у Рэя хлюпает вода в ботинках, когда он переступал с ноги на ногу. Хорошо, что было темно и никто не видел румянец у меня на щеках, когда он придвинулся еще ближе, глядя в небо, словно его интересуют Квадрантиды, словно он вышел посмотреть на них.
— Глядите! — воскликнул Оуэн. — Видели, дядя Рэй? Видели?
— Видел, дружок, видел.
Он стоял совсем рядом со мной: чуть шевельнувшись, я могла бы задеть его рукавом. Сквозь узкий слой темноты между нами от него шло тепло. Так близко мы еще никогда не стояли.
— Вы со Старр пособачились? — тихо спросил он.
Я тонкой струйкой выдохнула пар, представляя, что курю длинную сигарету, как Марлен Дитрих в «Голубом ангеле».
— Что она тебе сказала?
— Ничего. Просто немного пошутила.
Звезды бросались в редкие темные пятна на черном куполе, вверх или вниз, и сгорали. Просто развлекались. Им так нравилось. Мне хотелось открыть рот, как маленькой, и проглотить полнеба. Рэй глубоко затянулся, потом закашлялся. Сплюнул.
— Тяжело ей, должно быть. Она не молодеет, а в доме растут красивые девушки.
Я смотрела в небо, будто не слышала, но мысль была только одна — расскажите мне об этих девушках поподробнее. Мне было стыдно за такое желание, за его примитивность, — разве дело в красоте? Я так часто думала об этом, глядя на мать. Человеку не нужна красота сама по себе, ему нужно, чтобы его любили. Но я все равно хотела быть красивой. Если это один из путей к любви, я выбираю его.
— Она хорошо выглядит, — сказала я.
Старр было бы не так уж тяжело, если бы он не ходил за мной во двор звездной ночью, не смотрел на меня этим особенным взглядом, трогая губы кончиками пальцев.