Справа была дверь в комнату, занавешенная линялой портьерной, прямо шел бесконечный коридор, по стенам которого в беспорядке висели два детских велосипеда без передних колес, ванночки, тазики и какие-то полочки.
Здесь пришедших и повстречала хозяйка — неопределенного возраста темнолицая женщина, в мятом ситцевом платье, с колючими, глубоко посаженными глазами.
— Во, теть Зин, — сказал ей мужик, тряхнув кистью руки в сторону Пепелкова. — Интересуется парень.
— Три с полтиной, — неожиданно низким голосом сказала женщина. — Сколько вам?
— Пузырьков-то? — зачем-то уточнил Пепелков. — Мне, вообще-то, надо пять штук.
— Семнадцать пятьдесят, — четко, как кассовый автомат, отреагировала хозяйка.
Вместо ответа Пепелков молниеносным движением расчехлил зонтик, выдвинул ручку и раскрыл своего «мицуя».
— Ты это чего? — спросила хозяйка. — Вроде бы над нами не каплет.
— Зонтик вот, — сразу как-то сконфузился Пепелков.
— Вижу, что зонтик.
— Так, может, возьмете?
— Есть у меня зонтик, — сказала, как отрубила, хозяйка, кивая головой в сторону входной двери. Там, на покосившейся вешалке, действительно возлежал черный, с отломанным концом пластмассовой ручки шестирублевый зонт. Он был слегка приоткрыт, и одна спица торчала вбок, оголенно нацелившись Пепелкову почти в переносицу.
— Ну-у, — облегченно протянул Веня и усмехнулся. — Ваше, извините, сито… или, как бы это сказать… решето… В общем, вашему зонтику, извините, давно на переплавку пора, мамуля… А тут все же — взгляните: «Тейдзин найлон»!
— Две бутылки, — сказала хозяйка.
— Три, — испуганно сказал Пепелков.
Тетя Зина повернулась, нырнула в комнату за портьерку и через одно мгновение вручила Пепелкову три совершенно одинаковых «пузыря», на этикетке каждого из которых четко была проставлена государственная цена — один рубль восемьдесят семь копеек.
— «Тейдзин найлон», сто процентов, — продолжал между тем бубнить Пепелков, рассовывая бутылки по карманам. — Фирма ведь… «Футагава», понимать надо. «Тейдзин найлон»…
От хозяйки, впрочем, все эти слова отскакивали, как от стены.
На лестнице мужик вытащил жестом фокусника откуда-то из-за отопительной батареи стакан и потребовал свою долю. Он выпил, аккуратно утерся рукавом, улыбнулся:
— Ежели что, завтра ждем в это время…
Вернулись в мансарду. Там мирно спали, скинув только ботинки, Лева и Рудаков. Андрюша куда-то ушел, так что одним ртом стало меньше. Наутро он, правда, вновь появился, широко улыбаясь, держа в руках пол-литровую кружку с пивом, которую он унес прямо от пивного ларька.
Снова целый день пили, куда-то бегали за деньгами, снова что-то соображали — не продать ли мольберт, принадлежавший Забойскому. И главное, что не было больше в головах у всех пятерых ни одной свежей мысли, кроме: «Где достать еще денег?»
К концу третьего дня Забойский с Рудаковым подрались, а Андрюша схватил скамейку и высадил оконную раму.
— В знак протеста против ущемления духа, — сказал он.
Лева тоже вспылил, всех выгнал, залатал окно фанерой, забил дверь мансарды гвоздями и уехал к жене.
Во всей этой суматохе у Пепелкова под правым глазом образовался синяк, происхождение которого было ему совершенно неизвестно. Из мансарды он проследовал прямо в лечебницу, не заходя домой. Мятые брюки, пиджак с оторванной пуговицей, щетина на подбородке и багровый синяк — по этим несложным знакам Игорь Павлович легко проследил всю трехдневную «одиссею» своего подопечного.
— Все, сдаваться пришел, — сказал Пепелков и тяжело опустился на стул. — Теперь уже точно — всё!.. Делайте со мной что хотите… Больше я так жить не могу.
Игорь Павлович на него накричал, что очень не вязалось с его благообразной внешностью, потом походил по кабинетику, потеребил бороду и остановился напротив Пепелкова.
— Я уже вам говорил, что в вашем положении есть только одно радикальное средство — ампула «Эспераль», — сказал он. — Вот сюда вшивается, на три пальца от пупка… В клинике, разумеется. Но к вам у меня доверия нет… Понимаете?.. Нету!.. Она вшивается только при категорическом условии. Если вы окончательно поняли, что вы больной человек. Если вы отдаете себе в этом отчет. И то — готовиться надо три месяца…