— Да Нина пыталась, в полицию писала, только все без толку. У Инны денег не меряно, муж бизнесмен, они участкового подкупили. Таким все с рук сходит. А сейчас ее муж в командировку уехал, так она совсем с цепи сорвалась. А ведь всего год назад сюда переехала… Ни стыда ни совести!
— А почему Инна невзлюбила именно Нину Стефанидовну? — Лера поставила фотографию на место и продолжила обход комнаты, попутно поддерживая разговор.
— Да пес ее знает, — отмахнулась соседка. Она подошла к деревянному комоду и выдвинула верхний ящик. — Ну вот, здесь и кофта, и ночнушка. Ты подожди немного, я сейчас вещи соберу…
Лера воспользовалась моментом, чтобы оглядеться внимательнее. На окнах стояли три хлорофитума в синих горшочках, на диване валялись две меховые черно-белые подушки со спутавшимся мехом. На глаза попались еще три вещи: толстая стопка каталогов косметики, большая аптечка и старинная на вид статуэтка полуобнаженной девушки с лирой в руке.
— А что, Нина Стефанидовна любит косметику? — спросила девушка, кивнув на каталоги.
— Ох, не то слово! — махнула рукой соседка. — Она за собой следит, постоянно использует всякие омолаживающие крема, бальзамы, ванны из отваров трав принимает.
— Ну, это она молодец, — согласилась Валерия. — Это правильно. Жаль, здоровье все равно слабое.
— Да не то чтобы, — задумалась соседка. — На самом деле такого здоровья, как у нее — дай Бог каждому! Только вот у Ниночки ужасная аллергия. До того сильная, что однажды ее чуть откачали, когда она случайно в торте съела маленький кусочек грецкого ореха.
— Какой кошмар… А что, она всем вот так про свою аллергию рассказывала, направо и налево?
— Нет, ну что ты! — засмеялась соседка. — Только мне и внуку. Мы ведь с ней, с детства знакомы, в одном дворе живем, даже какое-то время работали вместе, пока она на пенсию не вышла. Я ведь тоже няней в агентстве подрабатывала. Это сейчас в садик устроилась, там зарплата поменьше, но и головной боли столько нет. А то ведь всякие клиенты попадались, чуть что ни по ним — сразу в суд.
— Ну да… — пробормотала Лера, сжимая всю волю в кулак, чтобы не рассказать правду. Нет, это дело для полиции. Ничего интересного здесь нет. А если и есть, то найти не удастся — при соседке обшарить шкафы не получится.
— Вы сказали, что внуку семнадцать. Как же он заработал состояние в таком возрасте, да еще без образования?
Валерия огляделась в последний раз.
— Ой, деточка, — соседка недовольно покачала головой. — Не мне судить, но… странный он. В его годы нормальному молодому человеку в армию бы идти, или учиться, а он… связался с плохой компанией, потом стал появляться вместе со странными людьми. Знаешь, скользкие такие, неприятные, себе на уме. И вот с тех пор у него начали водиться деньги. Да еще какие… Вроде бы и не работает нигде, а одевается с иголочки, все время по ресторанам расхаживает, про бабушку совсем забыл.
Валерия задумчиво провела пальцами по статуэтке, оставляя светлую полоску на пыльном фоне. Пыльным был и стол — видимо, Антонова не утруждала себя частыми уборками. Однако, рядом со статуэткой виднелось такое же светлое пятно. Там лежал какой-то маленький круглый предмет, который, судя по всему, взяли не так давно. Или же просто позже, чем Антонова в последний раз проводила уборку. Пятно не было идеально чистым — и на нем лежала пыль, но более тонким слоем.
Осталось только одно дело.
— Что насчет кроликов? — Лера поравнялась с соседкой у комода, завершив обход комнаты.
— И правда, — женщина всплеснула руками. — Я чуть не забыла! Переноска за креслом, вон там!
Лера взяла просторную новенькую клетку и огляделась в поисках зверушек. Никакой живности в комнате не наблюдалось.
— Где же они?
— Да вот, — соседка кивнула в сторону дивана. — Тоня и Ефросинья.
Лера недоуменно посмотрела на диван, но увидела лишь две мохнатые подушки. Вдруг одна пошевелилась и передвинулась на пару сантиметров влево. При ближайшем рассмотрении у «подушек» обнаружились и коротенькие лапки, а так же прелестные плюшевые ушки и глазки-бусинки.
— Это ангоры, поэтому такие лохматые, — женщина с улыбкой наблюдала за реакцией Валерии.
— Да вам бы к парикмахеру, — Лера присела перед зверьками на корточки, и запустила руку в спутавшийся мех. Похоже, Нина Стефанидовна понятия не имела, как за ними ухаживать.
— Поехали, ребятки, — сказала сыщица, по одному пересаживая зверьков в переноску.
Кролики покорно заполнили собой все имеющее пространство, так что шерсть топорщилась из всех дырок. Казалось, владелец сильно полинявшего кота просто набил клетку свалявшейся шерстью.
— Ну вот, — женщина протянула Лере пакеты с собранными вещами. — Нине от меня привет передавай. Кроликов корми два раза, больше всего они любят морковь. И воду не забывай менять, в переноске есть поилка.
Она проводила Леру до лестничной клетки, положила ладони на плечи девушки и с улыбкой произнесла:
— Дай Бог тебе здоровья, милая. Редко в наше время встречаются такие отзывчивые люди. Была бы у Ниночки такая внучка, она бы бед не знала!
— Спасибо на добром слове, — отозвалась Лера, в одной руке сжимая два пакета и шлем подмышкой, в другой удерживая переноску, «набитую» кроликами. — До свидания.
— Иди, дорогая, с Богом.
Лера быстро пошла вниз по лестнице, но успела спуститься лишь на один пролет. Она опасалась, что полиция приедет раньше, а потому спешила. Но навстречу поднимался молодой человек, тот самый, которого Валерия видела на фотографии из кошелька Антоновой. В реальности он оказался не таким неприятным, напротив — прямо-таки пай-мальчик, в бархатном пиджачке, с прилизанной короткой стрижкой, идеально чистых ботинках. Даже взгляд кроткий, как у ягненка.
Вот только одно но — этот взгляд бегал по сторонам, зрачки чрезмерно расширены, под глазами едва просматривались синяки, замазанные тональным кремом, а тонкие белые пальцы, выглядывающие из рукавов пиджака, неестественно скрючивались и распрямлялись. Бледное лицо — совсем не такое как на фото — похоже на застывшую маску. В глаза бросалась и неестественная худоба. Странно для того, кто, по словам соседки, живет на широкую ногу и мнит себя чуть ли не дворянином.
Валерии не пришлось долго думать, чтобы понять, что перед ней наркоман.
— А вы кто? — вопрос парня прозвучал до отвращения приторно и вежливо. — Где бабуля?
— Гляньте, кто явился! — соседка уперла руки в бока, глядя на новоявленного внучка с верхней ступеньки. — Не прошло и пяти лет! Ты чего с бабушкой своей сделал, негодник? У нее из-за тебя сердечный приступ случился!
— Как?! — очень наигранно и неестественно испугался парень, перекосив бледное лицо. — Она что, в больнице?
— Где ж ей еще быть-то с сердечным приступом? — охнула соседка. — А ты бы постыдился хоть… Чего пришел?
— Мы с бабулей договорились встретиться, — парень нервно затеребил подол пиджака. — Мы помирились.
— Помирились, значит, — женщина так скривилась, словно съела целый лимон. — Ну-ну. А вот почему-то вместо тебя ей незнакомая девушка помогает! Собралась вещи в больницу отнести, тратит свое время, а ты ни сном ни духом!
Парень пробубнил себе что-то под нос, а соседка рассердилась еще больше.
— Чего столбом-то встал? Может, ты и отвезешь, чего человека зря гонять? Она и так кроликов на себя взяла! Ты ведь про них и не знаешь даже, так? От тебя ведь не дождешься, у тебя и тараканы дохнут!
— Да… — парень покосился на Леру, и еще сильнее скрючил пальцы. Елей так и сочился из его голоса, а вот взгляд стал совсем как на фото — холодный и злой, акулий. — Да, да, конечно отвезу.
Девушка с облегчением передала ему пакеты. Ей не хотелось брать чужие вещи.
— Вы не возражаете, если я пройду к бабуле в квартиру, — парень больше не смотрел на Леру, он поднялся наверх, к соседке. — Мне нужно… кое-что забрать.
Больше Лера задерживаться не стала. Ей было не интересно слушать пререкания, главное, что она убедилась — подсказка кроется не здесь, не в этом доме. Но, вполне возможно, что в этом неприятном типе. Потому что… своему чутью Рижская доверяла. Парень не представлял из себя ничего интересного, хотя вполне мог быть причастен к смерти своей бабушки. Ведь он знал про аллергию. Но он заинтересовал Валерию не поэтому. Сама его история, визит к бабушке именно в тот день, когда она умерла — все это заставляло насторожиться. Стоит с ним пообщаться. Но не при свидетелях.