Реган слабо разбирался в вопросах любви, влюбленности, отношений, но здесь любой мог ответить на вопрос, что же означал этот взгляд.
Спаситель любого мужчины - оружие. Меч и средство выяснения отношений, и подтверждение статуса, и друг, способный выручить в любой ситуации. Недаром многие давали имена своему оружию. И сейчас Реган вцепился в ножны своего фамильного клинка как в последнюю надежду, соломинку утопающего.
В меч и в руку своего телохранителя. Война - дело мужчин. Вот сейчас он этим и займется, благо и в голове прояснилось.
Реган вытер губы и попробовал сделать шаг, чувствуя, что силы возвращаются к нему. Силы бежать от одной опасности, которую он, возможно, придумал, к другой, настоящей. Он надеялся, что не сделал больно, ведь Мадлен не отпускала его до последнего. Он помнил ощущение движения пальцев по предплечью в безотчетной попытке удержать хотя бы еще на долю секунды.
Теперь с этим не разобраться. Теперь он будет делать то, что обязан делать каждый мужчина на войне — защищать.
- Что происходит? И где моя жена?
Элорри помедлил, оценивая, насколько маг пришел в себя. Видимо инспекция его удовлетворила и, хмыкнув, он повернулся и направился к пролому. Реган осторожно сделал еще один шаг. Мысль о том, что он может споткнуться, и ему вновь потребуется помощь девушки, не давала покоя. Но, кажется, ему действительно становилось лучше, и можно было попытаться догнать телохранителя.
На ходу мелькнула странная мысль, что они одного поля ягоды, управляют одной стихией. Но кто из них сильнее: он или эта миниатюрная красавица с жадным и одновременно каким-то потерянным взглядом. Это совсем не хотелось выяснять. Так же совсем не хотелось оглядываться, но Мадлен осталась стоять там же, у стены.
Из пролома тянуло свежим осенним ветерком. Солнце уже клонилось к закату и с трудом пробивалось через частокол мачт и рей судов, заполонивших внутренний рейд марсельской гавани. Чуть дальше медленно двигались пароходы, выбрасывающие в воздух темные клубы дыма. Десятки, десятки разнообразных судов, ставших на якорь или до сих пор осторожно ищущих себе место в этом безумии. Все они явно подчинялись какому-то хитрому плану, выбранному неизвестным гением для сотворения чуда особенного пейзажа. Белые паруса на фоне темнеющего неба и все еще яркой синевы водной глади. Парусов становилось все меньше, а черных точек на палубах морских левиафанов все больше.
- Кто это? Неужели?..
Реган не удержался и сопроводил слова смачным ругательством, изо всех сил стараясь не оглядываться. Возможно, девушка не разобрала его слова. Во рту по-прежнему царил отвратительный привкус штукатурки.
Ибер покосился с кислым видом. Выражение лица говорило само за себя: открывшийся в проломе вид не доставлял ему ни малейшего удовольствия.
- Да, клянусь Баалом, произошло то, во что никто не верил. У царя царей появился флот, способный поспорить и с флотом Карфагена, и с флотом королевства.
Реган решил, что и он должен сказать что-нибудь, что-нибудь такое, что сможет успокоить хотя бы его самого. Или даже не успокоить, но помешать беспокойству, уже по-хозяйски обосновавшемуся в душе. Помешать потере остатков образа настоящего мужчины.
- Эскадры карфагенян всегда были наготове. Хозяева морей наверняка знали, что и такая армада может собраться в одном месте. Они наверняка вскоре нанесут свой удар.
Элорри выглянул из пролома, рассматривая что-то внизу. До мага донеслась фраза, сказанная уже вскользь, без особого желания поддержать беседу.
- Кажется, вы много путешествовали. Моряки любят открывать новые пути, ходить маршрутами неведомыми другим. Среди осенних туманов можно обмануть кого угодно. – Ибер поманил принца и пробурчал так тихо, что маг еле разобрал сказанное. - И потом, кто сказал, что флот африканской республики еще существует?
Реган присоединился к телохранителю и удивился суете, царившей внизу, на лужайке. Он знал, он видел этих людей. Не солдат, нет. На них не было мундиров, но они были вооружены, опоясаны мечами. Но то, чем они занимались, не походило на подготовку к сражению. Совсем недавно принц наблюдал за погрузкой и выгрузкой их механизмов на поезде. Тогда их форма была скрыта под брезентом. Теперь же можно было разглядеть во всех подробностях и сами военные устройства, и всю подготовку к использованию новой силы.
Люди тщательно устанавливали машины в ряд, но на почтительном расстоянии одну от другой. Длинные трубы на деревянных подставках с колесами стянутыми металлическими обручами, направленные в сторону моря, выглядели странно, но все-таки он ощущал в них скрытую угрозу. Люди Гензериха складывали пирамидами ящики. Повозки подъезжали и отъезжали, а они торопливо готовились к чему-то.