- Нет, - сердце неприятно кольнуло новым предчувствием, в душе проснулось временно утихшая тревога. - Уезжаем прямо сейчас.
Трудно объяснить, но… зная о том, что Лерф рядом, я перестала ощущать опасность, и вот опять.
Короткие сборы без завтрака, быстрый расчет с хозяйкой и переодевание заняли от силы полчаса. Чтобы еще раз удостовериться, что мною ничего не забыто, я вновь вернулась в комнату и остолбенела. Дневник некроманта лежал на сундуке.
- Он оставил его мне?
- Ариш, - донеслось из коридора, - быстрее. Что ты там копошишься?
- Иду!
Так как вещи были уже упакованы и уложены на лошадях, я сунула манускрипт за пазуху и поспешила вниз. Почему он мне его оставил? Зачем? Это же источник тайных знаний, могущественный и беспощадный. В нем что ни строчка, то обязательно яд или описание смерти отравившегося, жертвоприношение или требование к проведению пыток. Да, если разобраться в оборотах, то можно создать противоядие и даже сильнейшее обезболивающее и в словах смерти, найти жизнь. Но кто ищет вторую сторону медали, если разрушить, чем восстановить. Ответ прост, только я.
Подумав об этом, неожиданно остановилась.
Вот почему барон прислал нож-заклинателя! О Боже! Это все объясняет. Новая реликвия попадает в мои руки, следовательно, требуется новый уровень защиты. Фух! Даже день стал ярче и светлее.
С сияющей улыбкой я поспешила к Датогу, который отчего-то хмурился.
- Что случилось? - спросил он.
- Ничего особенного, - почти не слукавила. - А что стряслось у тебя?
Парень поморщился и прошептал:
- В таверне новые постояльцы рассказывают, как оборотни отслеживают всех, кто выехал из города. Перехватывают под лесом и позволяют себе осмотр вещей.
- Кого-то ищут?
- Немудрено, если нас, - он выудил дорожную карту из седельных сумок и скептически взялся изучать территорию близ города.
- Предлагаешь их объехать... и разделиться, - он вскинул требовательный взгляд. - Тебе известна дорога из Оранты в Черхи?
- И да, и нет.
Вспомнила кое-что другое - охотничью сторожку на окраине леса. Так уж получилось, что после полугодовой жизни с дядей Моратом и Севуней, я подмечала такие строения на раз.
- Датог, а давай мы просто переждем их облаву в сторожке?
- Где?
- В охотничьем домике. Он стоит в паре километров от города, не на опушке леса, а под скалами в его глубине. Приблизительно в километре от нужной нам дороги.
- И ты уверена, что мы туда доберемся незамеченными?
- Уверена. Вот только лошадей продадим…
- Ариша, я книг накупил, без лошадей далеко не унесем, - извиняющимся тоном сообщил Суро.
- Пошлем с почтовыми.
- А если украдут? - сам спросил с опаской и сам же над опасениями рассмеялся.
- Ты чего?
- Вспомнил, что любители чужого добра, читать не умеют.
- И на улице не зима, чтобы из них костер делать, - поддержала я, за что удостоилась возмущенного взгляда.
- Это же книги!
- Для нечитающих, они все равно, что поленья, - отмахнулась шутя.
Вблизи сторожки мы очутились через полтора часа после того, как послали в Берит книги и часть одежды. Как я и предполагала, добрались без осложнений, налегке, тихо и незаметно. А всего-то младшего Датога обрядили в рубашку, пропитанную ирдом, я то из своей не вылажу.
Остановившись на скалах в тридцати метрах от домика, довольная собой шепнула ему:
- Вот видишь, и никто нас не заме…
Окончание не договорила, неожиданно оказавшись с закрытым ртом в объятиях младшего Суро. На вопросительное мычание он пришикнул и потянул меня в сторону от тропки к чахлым кустам и поваленному дереву. За ними оказался обрыв, зависший в пятнадцати метрах над каменной насыпью, и узкая дорожка вдоль обрыва. Сжав меня, Датог преодолел резко поднимающуюся вверх дорожку и, завернув за угол скалы, замер. Здесь было еще выше и опаснее, чем вначале его маневра. Нет, кидать меня на камни он не собирался, но по лицу было видно, что ситуация не из простых, и парень решается на что-то опасное.
Он смотрел на меня взглядом полным безысходности, затем на тропинку сзади, где мелькнула чья-то тень, и вновь на меня. С каким-то необъяснимым сожалением посмотрел в небо, а затем вниз на каменную насыпь из огромных валунов. Я тихо замычала, мысленно умоляя: «Скажи мне, что происходит, и мы все решим! Только не делай глупостей, не совершай поступков в пылу геройства!»
Его синие глаза сейчас были цвета стали, зрачок крохотный, губы сжаты, желваки ходуном, кожа бледная, а сердце… оно бухало в его груди тяжелыми ускорившимися ударами.
Он решился на что-то и это пугает его до смерти, поняла я. И это была последняя внятная мысль, когда сзади послышался треск сучьев и Датог, ни слова не говоря, шагнул с обрыва, увлекая меня за собой.