— Что значит пока?
— Об этом после обеда. В кабинете директора, — отрывисто бросил Сережа и обратился к Марине:
— С сегодняшнего дня — готовность под первым номером.
Я чуть было не застонал, несмотря на то, что Марина приняла это сообщение с особой радостью. Еще бы, только что Рябов повязал нас сильнее новобрачных, а это означает одно: жена, сынок, не говоря уже о Педриле, минимум несколько дней будут тосковать обо мне.
Оставшись наедине с Сережей после торжественного обеда в честь моего очередного сожительства с секретаршей, я весьма выразительно посмотрел на коммерческого директора.
Рябов также молча положил на журнальный столик пластмаску не больше пшеничного зернышка.
— Видишь, как Вершигору уважают, — наконец открыл рот Сережа. — Больше, чем нас… Да, я так и думал, отстал генерал от жизни. Когда в нелегалах ходил, таких штук еще не было.
— Правильно решил, Сережа, — не собираюсь признаваться в собственной глупости. — Когда это было? Каких-то шесть лет назад тут вместо калькулятора деревянными счетами пользовались, о компьютерах речи нет. Да, а потом наши счеты исчезли, их японцы для своих музеев древности скупали…
— А нам вместо этого поставляли такие вот штучки, — кивнул на столик Сережа. — Знаешь, что это?
— «Клоп» или «жучок», наверное.
— Не такой допотопный, как у тебя в штанах. Видишь, ты же сам говорил, генерала они больше уважают. Твой микрофон, — позавчерашний день, тем более — дешевка, а этот… Да, век живи, век учись.
— Это ты со своими корешами из конторы пообщался, — понимаю я, — Надеюсь, не поведал кагэбешникам…
— Обижаешь. Тем более, КГБ давно нет.
— Точно. Только функции прежние.
— Если бы так было, мы с тобой сейчас не здесь чаи гоняли, — подымает авторитет своих партнеров Сережа.
— Ты мне лучше о Вершигоре поведай. Кстати, с отставным полковником из «Олимпа» повзаимодействовал?
— Не проверяй. Тем более, я с ним познакомился несколько лет назад. Лучше признайся — ты ошибся.
— Я бы не ошибался, если б на диване сидел сложа руки… Ты прав, Сережа. Это точно уровень, пару дней назад понял. Что у генерала?
— У генерала все в порядке. Он в столице побывал, там его хвалили на совещании, в пример ставили…
— А за глаза поставили раком…
— Нет, но дело, видимо, слишком серьезное. Я не рискнул изымать всех «жуков», но его апартаменты нашпигованы плотно. Санэпидемстанцию надо вызывать, чтоб всех «клопов» выдавить. В настольной лампе. В столе. В телефоне тоже есть, будто крохотный транзистор, не отличишь. Даже в компьютере насекомое живет.
— Кто-то из замов?
— Я же говорю — дело серьезное, — выдерживает свою линию поведения Сережа. — Этот «клоп» был в оконном карнизе. В общем, вовремя он ремонт закатил…
— С твоей подачи, представляю, какие маляры там работали. И во что в самом деле этот ремонт обойдется. А дома?
— Чисто.
— Интересно, во сколько нам эта чистота обойдется?
— Если изъять всех «клопов» и продать их, мы еще заработаем. Знаешь, сколько эта крошка стоит?
— Нет, конечно. Тем более, всегда плачу с запроса. Признаюсь откровенно, такой цацки еще не видел, хотя у меня есть некоторые предметы последних достижений науки и техники.
— Твои достижения нас когда-то в гроб положат, — завел свою старую шарманку Рябов. — Ты хоть понимаешь, кто это?
Я отрицательно покачал головой, хотя после визитов в концерн «Олимп» и на губернаторское совещание кое о чем мог догадываться. Однако догадки — это еще не уверенность.
— Такая штучка стоит около двадцати тысяч долларов, — поведал Рябов. — Это гагигерцевый передатчик. Он работает на сверхвысоких частотах. Миллиарды колебаний в секунду. Качество звучания лучше, чем у лазерного проигрывателя. Никакой шум его не забивает. Включи рядом хоть двадцать приемников с громкой музыкой. Больше того. Если требуется, «клоп» может выловить из шепчущей толпы всего один голос. Который интересует.
— Ты хочешь сказать, они не доверяют генералу?
— Не знаю. Одно ясно — контролируют.
— А отчего мне такую дешевку всадили?
— Ты еще обидься… Допускаю, может, они хотели, чтобы ты нашел «жука».
— Интересно зачем?
— Ну, скажем, проверяли тебя на ацетон. Кажется, своим отказом Вершигоре, ты тоже проходил проверку.
— Рябов, колись! — категорически потребовал я и, прикурив «Пэлл-Мэлл» от пистолета-зажигалки, картинно пустил дым далеко в сторону.
— Ты меня газовой камерой не пугай, — усмехнулся Сережа. — Я же не спрашиваю, что за сетку ты плетешь в городе. Хотя кое о чем догадался, когда Воха доложил.
— Видишь, Серега, а я Воху ни о чем не спрашивал.
— Конечно, только забрал у него почти всех ребят. Интересно, когда Челнок бои начнет? Добро бы только он, я тебя знаю. Ты сам к партизанской деятельности рвешься. Слаще в жизни для тебя ничего нет. Посидишь у Марины. Успеешь еще вернуться к деятельности террориста.
— Даже если вернусь, то, скорее всего, пройду еще одну проверку.
— Ой ли?
— Короче, Серега, мне нужно встретиться с генералом. В непринужденной обстановке.
— Только не говори ему…
— Успокойся, я его знаю. Вершигора на дыбы встанет, а нам этого не нужно.
— Вот именно. Как бы это сделать? — задумывается Рябов.
— Главное, чтобы нам ни «клопы», ни люди не мешали.
— Давай так. Охотничий сезон продолжается. Послезавтра выходные, охота с обеда. Посиди пока у Марины. Я ночью за вами заеду.
— Почему ночью?
— Чтобы ты подготовился к…
— Охоте.
— Вот именно.
— Утку будем бить, — утверждаю я.
— Правильно мыслишь. Нам загонщики ни к чему. Я вас с генералом, как бы невзначай, в одну засидку определю.
— Как бы невзначай с Вершигорой не пройдет.
— Увидишь, — многозначительно улыбается Сережа. — Только, пожалуйста, не пытай его…
— Как можно? И вообще, если ждешь в засаде дичь, какие еще могут быть дела? Главное, место хорошее выбрать.
— Это точно.
— Могу быть уверенным?
— Сто процентов. Отвлекаться не придется. Над вами будут летать даже самолеты. Но только не утки. И не гуси, пусть они на крыло стали, — подтвердил свою репутацию коммерческий директор моей фирмы. — Так что на голову тебе никто не нагадит. Если ты сам этого не сделаешь.
Рябов имеет право на подобное замечание, однако сейчас мне почему-то подумалось об иной голове. Как сказал Котя, меня нанять невозможно, на здоровую голову этого почти никто не сделает. На здоровую. Почти никто. Кроме одного человека, как я понял после разговора с господином губернатором. Сомневаюсь, что у него голова больная. По крайней мере, если потребуется, постараюсь подтвердить мнение своего клиента: любой человек имеет шанс стать больным на голову, когда переоценивает свои силы.
21
Не знаю, зачем понадобилось Рябову, чтобы я столько времени торчал под присмотром Марины, однако прекрасно понимаю — вовсе не для того, чтобы генеральный директор фирмы не отвлекал Сережу от подготовки к предстоящей охоте. Рябов продумал все. Пока я спокойно попивал кофеек в шалашике из камыша, не чувствуя холода в теплющем охотничье-рыбацком костюме «Сильстар», Вершигора вместе с другими охотниками пер пешкодралом в поисках зайцев, наматывая на свои сапоги добрые комья жирной осенней земли, пропитанной щедрыми дождями.
Изредка слышались редкие хлопки выстрелов, подтвердивших мое убеждение: несмотря на все старания, наши доблестные колхознички так и не завершили труды по переселению зайца в Красную книгу с помощью химикатов. Хотя нет, это многолетние усилия государства по сохранению природы наконец-то дают результаты. Вот что значит кропотливая работа по возрождению животного мира. Заводы-фабрики стоят, в море гадость не льют, оттого рыбы стало больше. Колхозникам тоже не до жиру, им впору приобретать не химические удобрения, а пресловутую полку, на которую даже вставные зубы давно просятся.
Короток осенний день. Часа через два темнеть начнет, самая пора для перелета утки, не прохлопали бы охотнички вечернюю зарю, гоняясь за зайцами. Они же, наверняка, не понимают, отчего Рябов такую нетрадиционную охоту устроил. Только ради генерала Вершигоры. Он же двинутый на всяких условностях. Какой нормальный человек станет пешком выискивать тех зайцев, да еще днем?