— А если у какого-то пенсионера не хватит средств выкупить животное? — академик Глушко проявил озабоченность по поводу до нитки ограбленных папой-импотентом.
— Тогда, скажем, через десять дней этого бобика передадут вам, пусть послужит науке, — мгновенно решил я.
— Неплохая идея, — высказался Березовский то ли по поводу судьбы животных, то ли одобряя мой план в целом, поглаживая руку улыбающейся на всякий случай мисс Дженифер, вцепившейся в него бульдожьей хваткой.
— Да, — поддержал меня Гершкович, — перспективный проект. Город станет чистым, казна получит дополнительные средства…
— Для науки, — с ходу забил долю в будущих прибылях господин Глушко.
В это время к нам подошла Сабина:
— Извините, пожалуйста. Дорогой, можно тебя на минутку?
— Прошу прощения, — сказал я, и мы отошли в сторонку.
— Тебе не кажется, что время обеда не совсем удачно? — безмятежно улыбаясь гостям, шепнула супруга.
— Они что, жрать сюда пришли? — с такой же улыбкой отвечаю я. — Пусть поболтают, музыкантов послушают, аперитивов поглотают. Как принято в высшем обществе. Сабина, кстати, у меня для тебя есть хорошая новость.
— Какая?
— Кажется, наш Гарик только что поступил в университет. Да, по этому поводу мне нужно срочно поговорить со своей сотрудницей, не вздумай потом истерики закатывать.
— Ну что ты, дорогой, — обворожительно улыбается Сабина. — Вытворять такое в нашем доме, даже ты на это не пойдешь. Правда?
— Слово. Мы с ребятами немного в карты поиграем. До обеда. Так что используй свое знание английского в разговоре с мисс имени Гриши.
— Хорошо, дорогой, — неожиданно легко согласилась супруга, явно обрадованная моим сообщением об очередных успехах нашего сына в разгрызании гранита науки.
Да, кажется, напрасно я всю эту историю с ремонтом школы затеял. Стоит сильно захотеть, и Гарик хоть завтра поступит в университет. На филфак, он же Пушкина очень любит.
Березовский и Гершкович легко согласились составить нам с Наташей компанию, лишь бы смыться от постоянно подходящих к ним гостей. Распечатав колоду, я обратился к приятелям:
— Ребята, если что, я тут с вами «пулю» писал.
— По копейке вист, — рассмеялся Березовский. — Только я выиграл.
— Сабина не поверит, — покачал лысиной Котя.
— Почему?
— Потому что ее муж не привык проигрывать… Гриня, ты сегодня как неродной. Давай в клабар. Пятьдесят баксов очко, идет?
— А по сотке? — повысил ставку Березовский.
— Принято, — заметил Котя, повернулся к нам с Наташей и удивленно спросил:
— Вы еще тут?
Я потащил за собой брокера с явно заговорщицким видом в соседнюю с игровой комнату, которую турки оборудовали под бар. Наташка ошарашенно смотрела по сторонам, наверняка она ни в одном городском баре такого изобилия не видела.
— Это последствия борьбы с алкоголизмом, — киваю за спину. — Все нужно делать вовремя. На следующий день после указа Горбачева я по дешевке опустошал крымские погреба. Что будешь пить по поводу нашей победы?
— Мне кажется, праздновать ее рановато, — неуверенно протянула Наташка.
— Когда кажется, тогда крестятся, — несколько раздраженно сказал я.
Наверняка она, как и Котя, решила: у меня нет более важных дел, чем потрахаться в честь грядущей чистоты улиц с вытекающими денежными последствиями.
— Кстати, Наташа, теперь именно тебе придется снимать с дерьма пену и превращать ее в деньги.
— То есть?
— То, что на дерьме можно заработать, я тебе уже доказал. Но пойдем дальше. Какая нам выгода от того?
— Я вас поняла, — заметила Наташа.
— Ты прямо Шерлок Холмс.
— Скорее доктор Ватсон, — не согласилась со своим руководителем Наташа и продолжила:
— Вот теперь я готова взять у вас деньги, чтобы покрыть сделку с водкой.
— В таком случае, загранпаспорт тебе сделает главный инженер. А самые дешевые совочки и пакеты для собачьего дерьма, наверняка, азиатского производства. Где именно — сама выяснишь. Я еще раз говорю, молодец, Наташа. Ловишь с ходу, а это главное.
— Спасибо, — слегка потупились Ноги, — однако… Да, вами можно просто восхищаться.
— Давай лучше просто выпьем, — предложил я. — За будущее решение горисполкома, направленное на улучшение экологии города. За зеленых, собаковладельцев и Наташу, которая будет первой, кто выбросит на рынок самый ходовой товар…
— Столько тостов…
— Извини, что тебе налить?
Наташка провела взглядом по многочисленным полкам и неуверенно протянула:
— Если можно, шампанское.
— Какое?
— Сухое.
— А какое именно?
Наташка неуверенно пожала плечами; до меня дошло, что невольно я совершил по отношению к ней бестактность. Она ведь все еще в том мире, из которого я сумел вырваться, где более-менее интеллигентные люди пьют вино, не обращая внимания на его название и год выпуска, а так называемый народ заливается исключительно водкой, неважно какой, лишь бы выпить, если самогон закончился. Скажи им слово «аперитив», наверняка решат, что это оскорбление, а не бокал, к примеру, мадеры, принимаемый для аппетита перед обедом.
— Знаешь, Наташа, давай сперва выпьем вина. Старого доброго вина. Сухого, как ты любишь. Красного, под сыр рокфор. Если ты, конечно, не против.
Наташа не возражала. Я налил сперва себе, а затем даме по половинке небольшого бокала.
— Традиция, — поясняю девушке, чтобы она не удивлялась. — Давняя, с тех еще пор, когда вместо бутылочной пробки использовалось растительное масло. Чтобы гость не опасался за свою жизнь.
— Мне этого делать не приходится, — успокоила меня Наташа, отпив глоток вина. — Вы, извините, когда-то работали барменом?
— Отчего ты так решила?
— Наливаете профессионально.
— Нет, Наташа. Барменом мне не довелось быть. Просто, если что-то делаешь, делай на совесть. Это я давно понял. В те самые времена… Да, знаешь, тогда я из-под полы покупал сыр. Просто сыр, без названия. Это сегодня в гастрономе — тридцать сортов, а тогда… Признаюсь тебе честно, тогда я даже не подозревал: вино в бокал нужно наливать не более, чем наполовину, чтобы можно было его слегка вращать для более полного ощущения аромата напитка. Какие там напитки-ароматы, любой шмурдяк считался марочным… И уж куда мне было знать, что белое вино нужно пить под рыбу, сухое и полусладкое — с овощами, красное — к мясу, а шампанское — исключительно к десерту. Тебе повезло родиться позже меня. Я в твои годы жрал, что видел, и пил, что течет. Но даже все это, продававшееся с переплатой из-под прилавков, было настолько паршивым и в ограниченном количестве… Вспоминать не хочется.
— Мне кажется, в свое время вы торговали спиртным, — вернула меня из воспоминаний в сегодняшний день Наташа.
— Да, приходилось. Это сейчас более-менее специализация. Когда все начиналось, сама понимаешь… Сегодня торгуешь водкой, завтра — солдатскими одеялами… Старались кто во что горазд… Ну да ладно, вино допила?
— Спасибо, я такого раньше и не пробовала, — откровенно призналась Наташа.
Это может говорить только об одном — я чересчур жадный. Мало плачу сотрудникам. Не могут они себе позволить купить бутылку вина за триста баксов. Впрочем, в вине Наташа разбирается не хуже, чем в водке…
— Может налить тебе текилы? Весьма оригинальный напиток…
— Та же самая водка, — не согласились прекрасные Ноги. К ним бы еще лицо соответствующее, грудь повыше, и Наташа смело могла бы составлять конкуренцию Гришиной мисс.
— Я имел в виду способ употребления. Насыпаешь соль в ямку у большого пальца, как это делают с марафетом кокаинисты, и пошел: лизнул-глотнул-закусил лимоном.
— Я лимонов не люблю, — откровенно призналась Наташа.