— Ну и сон мне привиделся, дядюшка Глобус! Будто превратилась я в бумагу и стали на мне печатать какую-то книжку про путешествия, с картинками. И надо же! Только началось плавание в тропические моря, я проснулась. Вот беда-то! А я ведь всю жизнь мечтаю хоть в щёлочку поглазеть на синий океан, на острова с пальмами, на попугаев... Эх, жаль, что сны не сбываются!
— Ка-ак знать. И... и... иногда сбываются.
— И к чему бы такой сон, а? Может быть, есть какая примета?
— Может, и есть! — многозначительно прошептал дядюшка Глобус и как-то странно подмигнул тётушке Тряпке при этом. — Мне, например, снилось знаменитое извержение вулкана Килауэа на Гавайских островах. Великолепное зрелище! Небо горит! Море светится... Дым, гром, лава... Эх!.. Обожаю путешествовать. И надеюсь... надеюсь, что в недалёком будущем мы с вами осуществим мечту о настоящем путешествии в тропические моря... Но тсс! Пока об этом ни слова. — Тут старый географ нарочито громко зевнул и спросил: — Что это Мелок не просыпается? Может быть, он опять возьмёт нас с собой куда-нибудь?
— А я и не сплю! — откликнулся Мелок. — О чём это вы шепчетесь?
— О! Доброй ночи! — поздоровались в один голос тётушка Тряпка и дядюшка Глобус. — Значит, все в сборе, кроме Ручки.
— Не будите её! — поморщился Мелок. — Она сразу начнёт спорить... Так о чём же вы всё-таки шептались?
— М-мы... м-мы с тётушкой Тряпкой о снах говорили, — замявшись, ответил дядюшка Глобус.
— Ах, о снах, — улыбнулся Мелок. — Знаете, друзья, мне уже в который раз снится моё детство.
— Детские годы? О, это чудесно! — кивнул Глобус.
— Ха! «Детские годы»! — передразнил Мелок. — Как бы не так! Сказали бы уж «детские тысячелетия», что ли. И почему это меня все считают таким маленьким? «Детские годы»! Да ведь моё детство тянулось миллионы лет. Конечно, у такого детства есть серьёзное неудобство, слишком уж долго приходится мечтать о том, чтобы стать взрослым. Но зато какое это было чудесное время, друзья мой!
— Да, уж куда чудеснее, — вспомнила Тряпка, — если Земля и на глобус была не похожа: где нынче суша, тогда были волны, где теперь волны — там суша. И впрямь чудеса!
— А какой был климат! — Мелок даже зажмурился. — На всей Земле — сплошная весна. Даже там, где теперь тундра, где девять месяцев в году морозы да снег, в те времена тропические леса росли. О зиме с метелями и помину не было. Хорошо!
— Это ещё как сказать! Кому хорошо, а белым медведям в такую-то жару не очень.
— А их в те времена и не было вовсе.
— Не было? Ну, тогда бурым. У них тоже шуба вон какая! Только верблюдам да обезьянам и житьё...
— И бурых медведей не было, и верблюдов, и обезьян, и птиц, и львов, и волков, и слонов — ничего этого не было.
— По-озвольте, но что же тогда было? — изумился Глобус.
— Что было? Рыбы, например, пресмыкающиеся. Да ещё какие! Меловой период, во время которого я появился на свет, был последним царством ящеров. В конце этого периода истории нашей планеты они стали вымирать, уступив Землю во власть млекопитающим. Но я ещё застал немало любопытных существ. Смотрите!
И Мелок быстро нарисовал на доске каких-то невероятных тварей, чем-то напоминавших ящериц.
Одни двигались, по-видимому, на двух ногах. Слабыми и маленькими передними лапами они опирались на какие-то кустики и ощипывали с них листья. Другие ползали на четырёх лапах. Эти поедали траву, камыш. Неподалёку прыгали, словно кенгуру, ещё какие-то животные, поменьше. До чего же страшны и отвратительны были все эти странные существа! Морды одних напоминали клювы, головы и шеи других были сплошь усажены рогами, на бородавчатых спинах третьих гребнем торчали какие-то плоские зубья.
— Стирай! — кончив рисовать, скомандовал Мелок Тряпке. — Сказочное время уже наступило. Стирай всё вокруг моей картины. Посмотрим, как жили предки всего живого на Земле.
— Не очень-то я люблю этих ящерок, тритонов и прочих лягушек, — бормотала Тряпка, принимаясь за дело. — Противные они!
Постепенно исчезли стены, окна, парты. Но, когда Тряпка совсем было подобралась к рамке классной доски, раздался пронзительный визг проснувшейся Ручки:
— Не смей! Что ты делаешь! Мы погибнем!
— С чего нам погибать? — удивилась Тряпка. — Спали бы себе дальше!
— Невежда! — не унималась Ручка. — Это вовсе не безобидные ящерки. Это динозавры! Боже! Она не знает палеонтологии!
— Это уж верно, — согласилась Тряпка, — чего не знаю, того не знаю.
— Стирай, не слушай её! — крикнул Мелок.
— Караул! Спасайся кто может! — завопила Ручка.
— Н-не надо! — завертелся обеспокоенный Глобус. — Н-не-н-не надо, н-н-н-е стирай!