На бороде Аарона остались именно две капли масла. Это символизировало, что Ашем избрал двух братьев,
чтобы они благодаря исключительным личным качествам заняли высокие посты. Моше была присуща
особая взыскательность, а Аарона отличала всеобъемлющая любовь. Эти высочайшие достоинства должны
были служить превосходным примером для всего народа.
Иногда Аарона беспокоило то, что свойства его натуры находились в некотором противоречии с
отличительными чертами Моше. Однако две капли, упавшие на его бороду, означали, что присущая ему
кротость дополняет непреклонность Моше.
Всемогущий объявил, что "хорошо и приятно братьям пребывать вместе", подразумевая, что кротость
Аарона не может противоречить требовательности Моше. Напротив, именно их совместные усилия
поднимали еврейский народ до высот Торы и помогали достичь совершенства в служении.
Осознав это, Моше почувствовал облегчение и возрадовался.
Мидраш указывает, что, облеченные властью, Моше и Аарон были чрезвычайно требовательны к себе и не
имели ни малейшей выгоды от своего высокого положения. Моше никогда и ни от кого не принимал никаких
даров и придерживался этого правила до конца жизни. Аарона это обстоятельство тревожило еще в большей
степени, чем Моше, так как он обязан был получать 24 дара, предназначенных коэнам. Но он всегда
остерегался принимать их, если не был уверен, что они приносятся лешем шамаим.
Моше так отвечал Кораху и остальным собравшимся перед ним мятежникам: "Ты обвиняешь меня в том, что
я стремлюсь к власти и назначил брата первосвященником, а его сыновей сделал коэнами, поскольку они
мои племянники. Более того, ты ставишь мне в вину, что я по личным соображениям избрал для Б-
жественной службы левитов вместо того, чтобы предоставить это право первенцам всех колен. И, наконец,
по-твоему, я сам принял решение о том, что левиты должны подчиняться Аарону.
Позволь объяснить, в чем твоя главная ошибка. Ашем не спрашивает моего мнения относительно того, кого
избрать на ту или иную должность. Подобно тому, как Он отделил день от ночи (и все египетские маги не
могут превратить день в ночь, а ночь — в день), так Он выбрал среди евреев тех, кто свят для Него и
достоин служить Ему. Избрав из всех народов еврейский народ, Он выделил среди избранных коэнов, а
среди них — Аарона как "святого из святых". И нам не дано изменить Его волю точно так же, как мы не
можем превратить день в ночь, а ночь — в день.
Возможно, ты прав, желая привлечь к Б-жественной службе первенцев всех колен. Действительно, другие
народы имеют много священников, так как поклоняются многим божествам, а у каждого божества есть свой
храм, в котором должен быть священник. Однако у евреев все иначе.
Мы признаем только одного Б-га и только одну Тору. Ашем повелел нам иметь одного первосвященника,
которого Он избирает Сам. Для служения он избрал лишь одно колено — колено Леви. Поэтому никто
другой не имеет права нести Б-жественную службу в Мишкане.
Если вы не верите моим словам, давайте завтра устроим испытание. Сегодня у меня нет на это разрешения
Всевышнего". (Моше надеялся, что если ему удастся отложить испытание до утра, сторонники Кораха за это
время осознают свой грех и совершат тшуву. Однако истинную причину отсрочки он предпочел скрыть,
опасаясь, что это спровоцирует новое разбирательство.)
"Любой, кто считает себя достойным Б-жественной службы, — сказал Моше, — должен прийти сюда завтра
утром с чашей, наполненной воскурениями, и, подобно коэну, предложить ее Небесам. Ведь вам известно,
что если воскурения предлагает некоэн, ему грозит Б-жественная кара. Если вы останетесь в живых, значит,
ваши претензии справедливы, и вы все достойны занять посты в Мишкане. Однако предупреждаю вас:
решение подвергнуть себя этому испытанию равносильно самоубийству. Выживут лишь самые праведные,
остальные погибнут".
Моше, как слуга Ашема, ничего не мог предпринять по своему желанию. На проведение испытания его
вдохновил дух святости.
Услышав эти слова, Корах решил, что уж он-то, разумеется, выдержит испытание, ибо ему судьбой
предначертано стать основателем великого рода.
Вставшие на его сторону 250 мужчин были настолько полны желания совершить служение, что ради этого
согласились добровольно подвергнуть опасности свои жизни.