Наверное, им был знаком этот каньон, и они ходили теми же тропами, что и я. Они ютились у таких же, как мой, костров, и, скорее всего, задавались теми же вопросами. Этан говорил мне, что стоит побольше узнать о верованиях племени хопи. Этан хоть и не краснокожий, но умеет думать четко и ясно. Он лучше всех нас разбирается в индейских тонкостях. Только вот сам он слишком похож на индейца и никогда не раскроет своих мыслей какому-нибудь случайному прохожему. Я вырос в мире, который жил общительностью. Как только кого-то осеняла идея или он совершал открытие, он торопился сообщить о них всему миру. Индейцам такого не требовалось. Они вдохновенно излагали бесконечные военные и охотничьи истории только своим соплеменникам и выглядели они так, будто знают гораздо больше, чем рассказывают. Так оно или нет - Бог весть.
С рассветом я двинулся дальше. Я не торопился, я просто вбил себе в голову, что мне нельзя перенапрягаться. Мороз убивает усталых, и, даже когда город будет совсем близко, я не должен торопиться, не должен пытаться преодолеть невозможные расстояния.
Когда я замечал по дороге пучки мха или кусочки коры, я останавливался и набивал ими карманы, те, которые ближе к телу. Мое тепло их высушит, и, если я соберусь развести огонь, у меня будет под рукой хорошая растопка. Внизу, у ручья, идти было бы легче, но я пошел верхом. Иногда подо льдом бьют родники, и он делается тонким. Провалишься в воду на морозе - и все. Умрешь прежде, чем успеешь развести огонь.
Впереди четко виднелись дымки труб нескольких селений, и мысль о близости горячей еды и теплого дома толкала меня вперед.
Движение! Моя рука ухватилась за револьвер.
Трое всадников и лошадь.
Взмах руки... Заметили меня! Это Этан, Уэбб и Стейси.
- Ты в порядке? - спросил Уэбб.
- Ну, я чертовски замерз, - сказал я. - Но это ерунда. Главная беда, что вы, парни, наверное, смолотили весь рождественский ужин.
Я так окоченел, что в седло вскарабкался только со второй попытки.
- Кто-нибудь уезжал из города пару дней назад? Трое мужчин, например?
Уэбб резко повернулся ко мне.
- Трое? Они уехали из города сегодня утром. Похоже, направились к железной дороге.
- Это был Мозес Финнерли с дружками, - сказал Этан. - Они удрали.
Часть третья
Глава 36
Я начинал привыкать к человеку, который то и дело поглядывал на меня из зеркала. Перевоплощение совершалось постепенно, и пока что результаты меня устраивали.
Потертые бизоньи шкуры - куртку и штаны я оставил в Шайенне, купив там новый костюм.
- Выбрось его при первой же возможности, - посоветовал мне Страттон. Брюки со стрелкой сейчас не носят, потому что всем видно, что они из магазина готовой одежды. Деньги у тебя есть, поэтому пойди к моему портному и закажи у него несколько костюмов. Запомни: тебя в Нью-Йорке никто не знает, и судить о тебе будут исключительно по внешнему виду. Если ты будешь выглядеть и вести себя как джентльмен, - примут без вопросов. Этот город кишит акулами всех видов, они любят запах денег, поэтому будь осторожен. Я написал своему адвокату, он с тобой свяжется. Если понадобится его помощь обращайся без стеснения. Остановись в отеле "Пятая авеню". Там, конечно, есть и другие приличные отели, но ты должен остановиться именно в "Пятой авеню". И еще. Не связывай своих надежд с писательством. Эта работа оплачивается очень скудно, хотя порой она открывает нужные двери и придает человеку значительности. Писателей в Нью-Йорке много, но только единицы могут прокормиться от трудов своих. А если хочешь изучать право, то лучше Нью-Йорка места нет.
- Это не входит в мои планы, - сказал я. - Просто я хочу там побывать. Может быть, еще съезжу в Новый Орлеан, а потом вернусь.
- В Шайенн? Да, этот город растет так же, как и Денвер. Поставишь на него - не промахнешься.
И вот я смотрю на себя в зеркало в номере отеля "Пятая авеню", в Нью-Йорке. Человек в зеркале мне мало знаком, но все же, кажется, - это я. Рост шесть футов и два дюйма, вес - сто девяносто. Лицо загорелое, обветренное, белая рубашка, хорошо сшитый темный костюм - словом, Бендиго Шафтер.
- Далеко же от Бобровой гряды ты заехал, Бендиго, - сказал я себе. - Ох далеко.
Но кое-что из Южного ущелья я все же с собой прихватил. Многое оставил, а вот мой револьвер все так же был у меня за поясом. Я поправил галстук, взял плащ и шляпу и вышел в коридор. Я собирался совершить свою вторую поездку на лифте, который был предметом особой гордости гостиничной администрации. Утверждали, что это первый гостиничный лифт в мире. Я уже поднялся на нем наверх, но еще ни разу не спускался. А что, если он сорвется?
Со мной в кабину вошли двое мужчин с девушками. Девушки взволнованно хихикали. Наверное, они тоже ехали в лифте впервые.
Вестибюль, отделанный мрамором и полированным деревом, сверкал хрусталем и был освещен газом, чего я раньше никогда не видел.
Ко мне подошел высокий приятный джентльмен с седыми бачками.
- Мистер Шафтер? Я - Джон Страйкер. Мистер Страттон просил меня с вами связаться. Я сразу понял, что это вы, как только увидел.
- Здравствуйте, сэр. Я собираюсь поужинать. Могу ли я просить вас составить мне компанию?
- Нет, нет, это я вас приглашаю.
За ужином мистер Страйкер называл мне разных людей, которые сидели за столиками или проходили мимо. Некоторые имена мне были знакомы из газет, которые я так внимательно изучал.
- Страттон мне что-то говорил о ваших... приключениях. Он также сообщил ваш возраст, но вы, на мой взгляд, старше.
- Это так и есть, - сказал я. - У нас на границе каждый мальчишка хочет стать мужчиной. Он хочет, чтобы ему доверяли, и старается стать достойным доверия. В общем, если ты делаешь свое дело наравне с другими, тебя принимают таким, каков ты есть. Мне кажется, мужчина - это тот, кто способен взять на себя ответственность.
- Расскажите мне о вашем городе.
- Ну, сейчас там все в порядке. Есть свое стадо, мы торгуем с проходящими обозами, возле города - прииски. Золота там порядочно, но думаю, надолго его не хватит.
- Если бы я увидел золото, то, наверное, даже не узнал бы. Во всяком случае, в его первозданном виде.
- Могу показать, - улыбнулся я. - Прямо сейчас.
И выудил из жилетного кармана самородок, величиной с фалангу большого пальца.
- Вот... Прямо со дна ручья.
Он аж покраснел и уставился на самородок.
- Правда? - Он осторожно взял его и стал поворачивать так и сяк. - Вот это да, черт меня возьми.
- Не возьмет. Разве что вы наберете таких штуковин слишком много, улыбнулся я. - Но это не так уж легко.
Рядом остановился человек и уставился на самородок.
- Ничего себе! Можно глянуть?
Страйкер поднял глаза.
- Да, да, конечно. Как поживаете, мистер Грили? - Он повернулся ко мне. - Бендиго Шафтер... Гораций Грили.
Гораций Грили. Редактор газеты "Трибюн". На тропе Оверленд все знали о его знаменитой поездке вместе с кучером почтовой кареты Хенком Монком.
Грили оказался человеком высокого роста, лысеющим, с седыми висками. На нем был черный костюм с белым жилетом и черный, несколько криво повязанный галстук. Он взял самородок, повернул его к свету и принялся рассматривать сквозь очки.
- Да, очень хороший, правда, хороший. Где же вы его добыли, молодой человек?
- На новой Территории Вайоминга. Вы ведь знаете эти края, сэр. Неподалеку от Южного ущелья.
- Да, конечно. Знаю. Только что ж там за ущелье? Настоящие прерии.
Он сел.
- Ваше имя Шафтер? А, да, да... Бендиго Шафтер? - Он снова поглядел на меня. - Я читал эту вашу штучку. Что-то такое о пуме.
- Вы читали? Но ведь я...