Нужно умыться. Холодной водой. Черт знает в который раз за этот сраный день. На этот раз не помогло. Я смотрела на свое отражение в зеркале, прикусив губу. Меня била нехилая такая нервная дрожь и что делать, я вообще не знала.
Паша, крикнув из коридора, что за ним приехали и чтобы я его не ждала, хлопнул входной дверью. Охренеть. Просто охренеть и все. Бессильно сползла на пол. Не знаю сколько так в прострации просидела. Сколько еще сидела на кухне, то глядя в одну точку, то едва не воя от отчаяния, когда смотрела информацию в интернете в поисках возможности составить вариант, чтобы переиграть ситуацию. И не находила. Все законно. Все, блядь, законно. На часах было около четырех утра, когда он вернулся. Зашел в кухню, невесело хмыкнул, забрав у меня бутылку. Присел на корточки возле моего кресла, глядя в глаза. Вид у него усталый, замученный, мрачный, а на губах такая горькая полуулыбка. Подобие той, что мне привычна. Сердце дрогнуло, сорвалось и пустилось в галоп.
- Кис, вот тебе наказание досталось, скажи же. – Устало усмехнулся, разворачивая кресло со мной так, чтобы оказаться прямо у моих поджатых под себя ног. – Ты знаешь… я пойму. Правда, пойму. Ты мне ничем не обязана. Да и вообще, отношения у нас изначально странно начались …
- Бросить себя предлагаешь? – невесело улыбнулась я, оглаживая пальцами его по щеке.
- Я же не дурак. – Отвел взгляд, прикусив губу и собираясь с остатками сил, которых его лишили. – Все я понимаю и…
- Ты дурак и ничего ты не понимаешь. – Негромко перебила я его, взяв пальцами за подбородок и поворачивая голову к себе, заставляя смотреть в свои глаза. – Вырулим. Понял меня, Коваль? Вырулим.
Он хмыкнул и прикрыл глаза. Тень облегчения расправила все еще стянутые напряжением черты. Взял мои пальцы, удерживающие его лицо и прижал к губам. Вот сижу я и смотрю на него, еще не полностью узнаю в нем своего Коваля, еще чувствую это пугающее веяние безумия, а отстранить руку не могу. И не хочу. Подалась вперед, хотела обнять, прижать к себе. Возмущенно вывернулся и, подхватив на руки, понес прочь из кухни. На второй этаж. В спальню. Положил на кровать и присел на край рядом. При требовательном звонке его мобильного, черные в полумраке глаза недовольно закатились и он вышел из комнаты, разговаривая с кем-то на весьма повышенных тонах.
Я повернулась на бок и сжалась в калачик, слушая стертые пространством слова и почему-то успокаиваясь от его достаточно резких интонаций. Не знаю, нервное перенапряжение ли сказалось, либо выпитый алкоголь, либо все вместе, но я уснула. Благо без сновидений.
А Коваль за ночь так и не прилег. Впрочем, и я поспала мало.
Он рылся в бумагах, все так же повиснув на телефоне. Был зол, раздражен и парадоксально довольно улыбался. Отмахнулся от моих предложений кофе или завтрака, сказав, что ему «нужно все подготовить» и чтобы я ехала на учебу, которая вообще у меня из головы вылетела. Настолько вылетела, что я и не помнила, что сегодня у меня день итогового зачета.
Который я с треском провалила. Потому что находится вдали от Коваля, не знать, что с ним там, когда случился адовый пиздец – выше моих сил. Я не помню, сколько раз читала строки вопросов в билете, но смысл написанного так и не дошел до меня. Нервничала. Несмотря на дорогие успокоительные, которые купила по дороге в центр.
Пересдача была назначена через две недели, меня отчитывали за отсутствие ответственности, безалаберную подготовку, непременно обещая отметить это в личном деле. Но было похер. Я даже не скрывала этого. Когда забирала документы, мне прилетела смска.
«Маш, пожалуйста, мне нужно с тобой поговорить».
Сообщение от Кристины, вызвавшее внутри вихрь противоречивых чувств. Я прикусила губу, когда оповещение сказало, что от этого же абонента пришло еще одно сообщение. Открыла.
«Я прошу тебя. Пожалуйста!»
Не понимала ее реакции. Паша сжег машину Кости. Паша… Перед глазами встало воспоминание о прошедшем вечере. О его ярком и страшном безумии.
Сбросила ответ смской, чтобы подъезжала к моему обучающему центру.
Она подъехала. Мигнула фарами на парковке, когда я спускалась по ступеням. Сев в ее машину, я обнаружила радостно поздоровавшихся со мной близняшек на заднем сидении, тут же снова углубившихся в просмотр мультика на планшете. Кристина выглядела осунувшейся и мрачной. Кивнула мне на улицу. Я согласилась, настороженно оглядывая ее лицо.
Встали рядом с машиной. Я выжидательно на нее смотрела, готовая в любой момент проявить агрессию на нападки. Но тон ее сообщений говорил, что в режиме готовности я зря, а ее вид утверждал, что все-таки настороже следует остаться. Она выдохнула и твердо посмотрела мне в глаза.