А потом повернулся и ушел, не произнеся ни слова.
Он вернулся обратно в лес и обогнул лагерь, несясь очень быстро, то и дело поскальзываясь на грязи. Любой издаваемый им звук растворялся в шуме водопада. Он весь промок до нитки, одежда и оружие потяжелели, но он постоянно держал в голове один образ, пока бежал. Вид тех детей, сгрудившихся вместе, и старшей девочки с улыбкой, полной надежды. Полной веры, что кого-то в этом мире все еще волнует произошедшее с ней и остальными детьми, даже несмотря на все свидетельства противоположного. Когда Бенни падал, силой, поднимающей его на ноги, был этот образ. Когда легкие начинали гореть от изнуряющего бега по грязи, воспоминания о детях вливали сталь в ноги и огонь — в мышцы. Когда от страха сердце готово было выпрыгнуть из груди, именно они заставляли его продолжать движение, шаг за шагом, пока он дрожал от страха.
Он добежал до последней из троп, ведущих в лагерь, и скользнул в грязное укрытие под двумя высохшими деревьями. Впереди был караульный. Крупный охотник за головами в желтом дождевике с большим двуствольным ружьем, направленным в землю, так оно было защищено от попадания воды внутрь. У Бенни имелось всего два варианта, и он думал о выборе долго и напряженно все полдня, пока ожидал этого момента. Он мог попробовать незаметно прокрасться мимо мужчины и мог атаковать.
Ему больше нравился первый вариант, потому что после него, казалось, есть будущее. Но реальность была такова, что если он не тронет охранника, то он, вероятно, заметит Лайлу по возвращении. Нет, решил Бенни, это именно тот момент, когда пора прекратить вести себя как ребенок и начать действовать как подобает мужчине. Он подкрался к большему из двух деревьев. Старые ветки завалили землю, и нужно было внимательно следить, куда ступать. Если ветки достаточно старые, то треск даже одной из них разнесется, как оружейный залп. Его, возможно, не услышат в лагере, но мужчина услышит точно.
Охотник встал ближе к утесу, стараясь спрятать голову от дождя, и начал рыться в карманах. Он вытащил трубку со спичками и нагнулся к скале, чтобы подкурить, полностью отвернувшись на пару секунд. Бенни воспользовался этим моментом. Он наклонился и поднял одну из сухих ветвей — по длине сучковатое крепкое дерево было почти таким же, как его боккэн. Он держал ее, как деревянный меч, пока крался тихо, словно кошка, по грязи и уже почти подошел на расстояние удара, когда мужчина обернулся, его трубка горела и дымила из-под капюшона.
Охотник за головами увидел Бенни.
Мужчина был быстрым. Бросил трубку и подхватил ружье, смертельное оружие, легко соскользнувшее с его мокрого плеча, взметнулось в тот самый момент, когда Бенни прыгнул вперед и ударил его по лицу так сильно, как только мог. Старая ветка оказалась трухлявой и разлетелась на сотню мокрых кусков, ударившись о щеку и нос охранника.
Этот удар отшвырнул того обратно к скале, но не свалил с ног. Но удар головой об утес завершил начатое.
Треск кости о камень затерялся в громе, прогремевшем над головой, но Бенни видел мурашки, пробежавшие по всему телу мужчины. Охранник упал на колени и плюхнулся лицом прямо в грязь, в паре сантиметров от его ног.
С секунду Бенни просто молча смотрел на распластавшегося мужчину, а затем швырнул сломанный остаток палки тому в спину. Его начало тошнить от мысли, что он сейчас сделал, но пока грудь все еще вздымалась, он вытащил нож, установил кончик лезвия в нужное место у основания черепа и надавил. Когда он выпрямился, мир на мгновение показался ему слишком громким и ярким, голова закружилась, и Бенни отступил на пару шагов от трупа.
— Один повержен, — пробормотал он хриплым голосом, его сердце колотилось. — На ногах осталось всего двадцать два человека. Можем начинать вечеринку в честь победы прямо сейчас.
Сделав глубокий вдох, чтобы успокоить нервы, он повернулся и побежал через дождь так быстро, как только мог.
Никс ползла рядом с палаткой, разбитой на самом краю лагеря. Расположившийся в ней человек выбрался наружу, когда начался дождь, и убежал в другой конец лагеря. Прислонившись к брезенту, она прислушивалась достаточно долго, чтобы удостовериться, что палатка совершенно точно пуста.
Потом достала нож.
— Давай, Бенни, — прошептала она. — Пожалуйста…
Бенни добежал до противоположной границы лагеря и проскользнул внутрь, никем не замеченный. Он мог видеть кучку охотников за головами, стоящих под тентом, натянутым между деревьями. Бенни вспомнил, что деревья могут принимать удары молнии, но не думал, что в пакет его везения войдет своевременный удар, который поджарил бы всех этих ублюдков.