Провоторова Оксана Игоревна
Берег Ини
Берег Ини
Здесь река Иня раскинулась словно возлюбленная Алтая. Восемью руками нежно обняв дурманящую запахами трав небольшую равнину, залитую до самого верха Белых гор солнцем, она вцеплялась в своего старшего брата Чарыш. Край чудесного света, радости и особой благодати, которая встречается лишь там, где люди живут в согласии с природой и совестью.
На некрутом берегу изумрудной Ини, утопала в зелени берез и пихт небольшая деревенька Чинета. Поговариваю, что земли эти топтали сами ханы, да только затоптать не смогли. Сберегла Иня берега свои, народ свой и стоит не тронутой Чинета века. И причиной всему Берег Ини.
Много воды утекло с тех пор, но помнят земли Алтая историю, сгинувшую под толщей книжной пыли.
Давным-давно жила в Чинете девушка Агата. И краше нее не сыскать было на сотню верст. Косы черные, как ночь, тугие как тетива, бились о ее прямую спину, когда шла она горделиво по деревенской улице. Брови ее словно ласточки из южных земель замирали над карими глубокими глазами. Белая ровная кожа, казалось, сверкала как снег морозным зимним утром.
Шла Агата по улице, и оборачивались ей в след парни и девушки. Но никогда красоты своей она не замечала. А замечала лишь грусть в глазах других людей, боль в сердцах и печаль в уме. И не возможно было скрыть от нее ничего. Да и не хотел никто делать того.
Шли к Агате со своими печалями и радостями, шли с вестями или за советами. И горели тогда глаза Бабкена - отца ее, и переполнялось сердце его счастьем и гордостью за единственную дочь, за надежду и опору, отраду сердца его.
Шел Агате всего шестнадцатый год, а почетом и уважением она пользовалась не меньшем, чем бабка ее Сатэ.
Сатэ знатная была ведунья в Чинете. Поговаривали, что в молодости от нее тоже не возможно было взгляда отвести, что с ума могла свести мужчину взглядом одним. Вот Агата от нее и унаследовала красоту небесную.
Много женихов ходило за Агатой. Да и сватать ее уж скоро можно. Увивались за ней хвостом вереницы. Но отцу по душе только один был - Камари.
Мужественный и сильный, смелый и гордый Камари был готов за девушкой и в огонь, и в воду, но и цену себе знал. Никогда перед Бабкеном не заискивал, слово всегда честно держал. Рос он на глазах у всей деревни, как и Агата сама. И уж с мальства за глаза женихом с невестой нарекли. А девушка лишь отводила в сторону глаза и краснела как морошка.
Как то вышла на берег Ини Агата. Утро стояло ясное. Деревья были усыпаны золотом и словно монетами позвякивали листьями, будто подыгрывая ласковой песне ветра. Каменистый берег реки казался усыпанным жемчужинами сверкающих гладких камней.
У воды стало уже совсем холодно. Но Агата любила приходить на берег в любое время года. Закутавши руки в широкие рукава и нахохлившись, как синичка на ветке, девушка присела к самой воде. Вдруг со спины послышался резкий шорох и треск. Агата вскочила и обернулась. Прямо с берега к самой воде скатился кубарем паренек. Страх отхлынул от девушки и она, при виде такой картины невольно разразилась звонким смехом.
Юноша кряхтя и сопя, потирая руки и ноги, пытаясь снять боль, поднялся. Агата все еще ухмыляясь и сдерживая смех, начала отряхивать юношу от сора и мелкого песка. Свалившийся буквально из ни откуда он сам еле сдерживал смех. Внезапно их руки как-то сами собой встретились, пальцы заплелись в не мыслимые узлы. Пальцы кольнуло от первого прикосновения, а потом теплая волна пробежала по всему телу.
Прямо перед Агатой, взъерошенный и смущенный не меньше нее самой стоял Дамир - соседский парень, забияка и трус, он всегда задирал Агату. В детстве он дергал ее за косы исподтишка, а когда за девочку пытался заступиться Камари или кто-то еще, Дамир буквально растворялся в воздухе.
Юноша не отличался статностью, но умел так красиво говорить, что в Чинете его прозвали соловьем. Девушки всей деревни таяли перед ним как снег по весне, стоило ему только посмотреть на них. Но только не Агата. Она смотрела на него всегда с усмешкой и словно книгу читала. Он был слишком предсказуем и прост для нее. И не было у них ничего общего. Как день и ночь они обитали на одной земле, но встречались не чаще, чем два светила на небосклоне. Так было до того самого дня.
Солнце, звезды словно упали на них в этот день, не оставив надежды на спасение.
- А я уж подумал, что ты искупаться решила, - голос Дамира теперь звучал совершенно по-другому. Он не желал обидеть Агату. Но увидев в ее глазах внезапный страх и недоумение от произошедшего, Дамир добавил:
- Или утопиться решила!
- С чего это вдруг? - отдернув руки, с насмешкой спросила Агата.
- А может из-за любви неразделенной.
- Это ни к тебе ли? - громко засмеявшись, спросила Агата.
- А вдруг? - прищурив один глаз, как разбойник, прошептал Дамир. Агата лишь рассмеялась ему в лицо.
- Ты пой, пой. Да за напевом следи. А то и сам поверишь в песни свои.
С улыбкой на лице Агата резко развернулась. Ее тяжелые косы подпрыгнули на плечах, и кончики ее волос хлестнули Дамира по лицу, словно приводя в чувство его, совершенно оторопевшего от неожиданной встречи.
Парень почесал в растерянности затылок и побрел по берегу за девушкой. Он шел молча, боясь проронить хоть слово, будто заколдованный или привязанный невидимой нитью.
Агата остановилась у большого камня у самой воды, ловко взобралась на него и, усевшись как царица на трон, стала вглядываться куда-то вверх по течению Ини.
Растерянному Дамиру ничего не оставалось как усесться прямо на берегу, у самого валуна с царицей.
- Как ты думаешь, что там? - вдруг разрезав тишину, спросила Агата.
- Где? - переспросил Дамир и поднял голову на Агату, сидевшую где-то наверху.
- Там, - раздался ее голос.
Солнце ослепило Дамира. Вся в лучах света Агата казалась ему теперь волшебной. Вокруг ее головы в огромные струи собрались золотые нити. Карие глаза манили глубиной и тайной, а свисающие вниз косы были похожи на спасательные нити. Казалось Дамир находился на дне какого-то колодца и Агата единственная, кто может его спасти.
Дамир, завороженный увиденным, поднялся на ноги. Свет отступил, словно сон. Агата смотрела куда-то вдаль. Он обернулся и увидит огромный простор Ини. В это месте река представала совершенно прямой и оттого безграничной, завораживающе зеленой и будто светящейся.
- Не знаю, - наконец-то ответил юноша. - Наверное, Алтай.
Его лицо расплылось в улыбке, и он снова прищурившись, посмотрел на свою спутницу.
- Ты когда-нибудь бываешь серьезным? - Агата соскочила с камня. Было заметно, что рассчитывала она на совершенно иной ответ от молодого человека.
Дамир лишь улыбнулся в след удаляющейся от него девушке. Высоко над его головой в осеннем небе кружили две птицы. Такие одинокие и такие свободные. Казалось, их не волновало ничего, кроме их танца. Пьянящий запах осени кружил ему голову. Безграничное необъяснимое счастье растеклось теплом по его замерзающей душе.
- Агата, - окликнул знакомый голос девушку, когда она уже почти подходила к дому. Обернувшись, она встретилась взглядом с Камари.
- Где ты была, Агата? - спросил юноша.
- Гуляла, - ответила девушка, слегка улыбнувшись.
- Вечером придешь на костер, Агата? Будут песни и танцы.
- Конечно приду, Камари, - радостно отозвалась девушка. От мысли о предстоящей прогулке она развеселилась и тяжелые, спутанные мысли скрылись, где-то вдалеке.