— Трудно тебе! — прошептала Лина. — Но ты выдержишь!
— Все выдержат!
— Нужно иметь твое самообладание!
Сашка усмехнулась.
…Толпа гудела и она чувствовала себя защищенной в окружении разгоряченных тел. Наконец несколько пар рук подняли ее на чьи-то плечи. Она увидела возбужденные лица смотревших на нее людей, увидела Дамяна, синие мундиры полицейских и желтые плитки мостовой, казавшиеся по-осеннему желтыми под окаменевшим серым небом. Полицейские метались в толпе, врезаясь в ее живую плоть и отступали назад; она говорила и думала при этом, что ее голос не доходит до тех, кто стоит рядом с ней. Но зато видела намного дальше других и первой заметила конную полицию. Всадники выскочили из-за темного здания университета. На повороте кони скользили и слегка приседали, а затем устремлялись вперед.
Пешие полицейские столпились на одном месте. Всадники приближались.
Голос ее теперь звенел — призывно, громко. Казалось, что только он сдерживал толпу до того мгновения, когда топот подкованных копыт заглушил ее слова. Лошади в страхе пятились назад, вставали на дыбы, выпятив огромные беззащитные животы и полицейские, сидевшие верхом на них, натягивали поводья, корча гневные гримасы под стянутыми ремешками фуражками.
Толпа стала редеть. Кольцо людей вокруг нее растаяло. Ржали кони. Нагайки свистели все ближе. Сашка почувствовала, что ее опустили на землю и те же руки, которые подняли ее, теперь увлекают за собой.
Они бежали. Пробирались через неосвещенные подъезды, поднимались по каким-то лестницам. И только когда очутились в темной комнате, она поняла, что даже не знает того, кто привел ее сюда.
С тех пор все и началось… Потом она перешла жить на квартиру Розы и провела там зиму и весну!
Хорошо, что никто не заметил ее любви к Дамяну!
— Но как я не догадалась, что существует Лина?
Зачем нужно было устраивать ее именно здесь?
Неужели она и теперь должна проявлять самообладание?
Птицы, птицы! Всю зиму мечтала я о вас! Слышала шелест ваших крыльев! А теперь знаю, что вы улетаете навсегда! Прощай, Дамян! Я не знаю и никогда не узнаю твоего настоящего имени! Пройдет время, много времени, и если мы уцелеем, я скажу что любила тебя. Скажу, когда все пройдет и память об этих днях станет еще более близкой и родной…
Нежные пальцы Лины коснулись ее щеки.
— Ты плачешь?
Ее глаза были закрыты. Она уже не смотрела в темноту. Не думала. Ничего не ждала. Горячие, гневные и вместе с тем очищающие слезы неудержимо лились из глаз, обжигали веки.
Но ты плачешь, Сашка?
Рано утром ко мне пришла Лина и сказала, что встреча между Сашкой и Дамяном не состоится. А точнее, что вместо Сашки пойдет она. Мне же поручается приглядывать за домом и ни на минуту не оставлять Сашку одну.
— Хорошо! — согласился я.
— С ней что-то происходит, — вздохнула Лина.
Мне вспомнилось как неожиданно вспылила вчера Сашка и обвинила меня во лжи. Но я решил, что лучше не рассказывать о случившемся.
И допустил ошибку!
Вторую ошибку совершила Лина. Ушла на работу, а работала она на мельнице братьев Габровских, и примерно часа через два попросила разрешения уйти. Очевидно, беспокоилась о Сашке, потому что перед встречей с Дамяном отправилась на поиски Розы, не подозревая, что полиция еще вчера пронюхала о конференции. Роза из предосторожности не возвращалась домой. И правильно сделала, так как там ее поджидали двое агентов в штатском, а двое других кружили вокруг дома. Напав на следы Сашки, они были убеждены, что на этот раз схватят ее. Каково же было их разочарование, когда Роза не вернулась. Шпики продежурили всю ночь. Но Розу предупредили студенты, снимавшие мансарду. А она в свою очередь поспешила связаться с Дамяном!
Но не будем торопиться!
Важно, что опасность почувствовали вовремя. После короткого разговора с Розой Дамян отправился на окраину города, где теперь разбит парк. По моим сведениям, он должен был встретиться там с Сашкой или Линой.
Лина тоже хорошо рассчитала время: сначала встреча с Розой, потом — с Дамяном. Только одного не предусмотрела — встречи с агентами. Озверевшие после бессонной ночи, они с яростью набросились на Лину, понимая, что она является единственной случайно попавшей в их руки нитью, и сделали все, чтобы компенсировать отсутствие Розы и Сашки. Они рассчитывали на внезапность, на ее кажущуюся беззащитность, обманувшую их в первый момент. Они и не подозревали о том, сколько силы таится в этой нежной на вид девушке, когда грубо набросились на нее. Лина понимала безвыходность положения. Стиснув губы, не промолвила ни слова. Агенты принялись избивать ее, пытаясь сломить молчаливое сопротивление своей жертвы. Они чувствовали, что каждая секунда отдаляет их от Сашки и Розы и осыпали Лину искусными жестокими ударами — били в пах, в живот, по лицу.