После того, как мать померла, не столь часто, но всё же садилась Малиновка сказывать свои выдумки. Когда же Михея отослали в уезд, забыла девчоночка сказки. Ко всем бедам, поповский недопарок вовсе распоясался — ещё черти в кулачки не бьются, а уж он у Пораева двора крапиву топчет. Грозится Малиновке, что Михея никогда домой не отпустят.
Одно спасение у сироты: собачонка во дворе. Такая умница! Понимает, что хозяйке частый гость не по нутру, всё норовит повиснуть на его суконных штанах. Скоро собачонке попович понравился так, что, на краю деревни завидя, нахлёстом шла, будто волк на кабана.
— Это что же творится в твоём приходе? — стала долбить попадья отца Калистрата в куриную грудь. — До коих пор собаки будут командовать поповскими сыновьями? Запомни у меня: всучу я тебе кочергу — будешь мне по деревне ходить, сына от собак отбивать.
Спорить с попадьёю отцу Калистрату грешно — стал Малиновку стращать:
— Посади собаку на цепь! Не то придётся из-за тебя Божью тварь погубить.
Что оставалось Малиновке делать — хоть из дома беги. Один раз подумалось так, другой раз помыслилось, и засобиралась девчоночка в город, батюшку выручать.
— А что? — одобрили соседи её намерение. — Пусть поглядят в управе, кого они осиротили. А о хозяйстве не думай — доглядим.
«Ну, а ежели счастье нам навстречу не пойдёт, — собирая утром братьев, думала Малиновка, — так, может, лёгкая смерть догонит».
Просёлочной дорогой девчоночка пойти побоялась — кабы поповский недоумок не догнал, пошла таёжной тропинкой.
Неуспанные ребятишки сперва квасились, а потом ничего — разгулялись, принялись по кустам бегать, дурачиться. Малиновка же, заботой измаянная, идёт и не видит ни унизанных росным бисером паучьих тенёт, ни всполохов ягод спелой рябины... Грустной думою затуманило ей глаза: что, как не найдёт она в городе отца? Тогда хоть выбирай в тайге сосёнку да карабкайся с верёвкой до первого сучка... А братья?!
В страхе глянула Малиновка на высокое дерево и замерла от удивления: на сосновой ближней веточке белый соболёк устроился, выстелил по ветке хвост и, головёнку свесивши, смотрит на ребят. Глазами с Малиновкой встретился, фыркнул озорно, хвост задрал и пошёл по стволу. С высокой маковки ещё раз фыркнул и пропал в густоте хвои.
У девчоночки вроде потеплее на душе стало, как-то надёжней. Заторопила она братьев. Но как ни подгоняла их Малиновка, а время настигло её в лесу. Братья приустать успели, закуксились, запыхтели. И опять легла печаль на маленькое сердечко.
Шумнуть бы Малиновке на ребят — отпугнуть громким голосом заботу. Да только горя громким голосом не испугаешь.
Тогда Малиновка вспомнила, как, бывало, сказывала она небылицы деревенским мальцам, как самые озорные из них становились тихими и послушными.
Вот и запела она ласковым голосом: