Но как бы ни было вкусно, всю еду есть нельзя! В Котле ждут мама, Захар, Юрка и Костик… Ой! Как там Юрка с Костиком добежали?!
Саша опомнилась и торопливо начала распихивать еду за обмотки, за пазуху и по карманам.
– Ты всё? – забеспокоилась Ксюша.
– Угу. Мне надо туда… домой, – пробубнила липкими губами Саша.
– Ой! Еду туда не таскай! Съешь сама или спрячь! Не рассказывай только, что меня видела!
Саша думала спросить: «чего так?», но просто кивнула. Сытой ни о чём не хотелось расспрашивать, хотелось поскорее уйти от Серебряны.
– Шоколадки съешь побыстрее, без хронобоксов они быстро тают.
– Угу!
– Консервы долго хранятся, можешь их спрятать или даже зарыть.
– А… где шоколад, где консервы?.. – ощупала Ксюша набитые и хрустящие упаковками карманы.
– Чудная ты! На них же написано!
– Ага… – грустно буркнула Саша.
– Ты что, не умеешь читать?
Саша мотнула головой. Зачем это ей? Если бы в Котле завелась книга, то её сразу бы перевели на растопку, а на крысах с грибами ничего не написано. Так что да, читать она не умела.
– Ого… шоколадки, это там, где буква на вилку похожая. Вот, смотри… – показала Ксюша разорванную упаковку. – Консервы в банках… хотя, знаешь… – Ксюша подобрала и протянула кубик с крупными буквами. – Может тебе в Котле кто-нибудь объяснит?
Саша запихнула новый подарок за пазуху и поглядела на подпалённое тело бандита.
– Давай его обчистим?
– Зачем это? – оторопела Ксюша.
– Сапоги ещё добрые. Помоги стянуть!
Но Серебряна замотала головой и ни в какую не согласилась ей помогать, а самой Саше, сверху до низу набитой разной вкуснятиной, неудобно обыскивать труп. Странная всё-таки эта Ксюшка: одёжа хорошая не волнует, рюкзак по горлышко жрачкой забит, в город таскается за барахлом, какое только малышне интересно, воду чистую на землю хлещет. Нет, на Чура она совсем не похожа, разве что шлемом. Чур был строгий и жадный, так Вира рассказывал, а эта чистенькая чего?.. Больно сыто живёт! У неё в рюкзаке ещё так, мелочёвка, остальные запасы в Центре припрятаны! Весь рюкзак высыпать ей – всё равно что Саше отварным стопельником поделиться.
– Слушай, а ты ещё придёшь? – потопталась на месте Саша.
– Тебе правда хочется, чтобы я пришла? – удивлённо улыбнулась Ксюша. Саша кивнула.
– Только не сюда приходи, тут палёный, – дёрнула она подбородком на труп. – Давай под эстакаду?
– А это где?
Саша объяснила, где находится эстакада, на самом деле недалеко, и Ксюша поняла быстро.
– Значит, завтра?
– Да, давай завтра, на восходе. Придёшь?
Ксюша задумалась. Не такой она оказалась простачкой, как выглядела поначалу, боялась, что её заведут в западню.
– Ладно. Только ты не опаздывай, мне в городе долго нельзя, – собрала она вещи в рюкзак и также с щелчком нацепила серебряный шлем на голову. Зеркальная маска снова отразила лицо Саши, но теперь кутышка осторожно ухмылялась. Если подумать, то ведь раньше она не видела никого из девчонок своего возраста, жила особняком. Вира только обещал сводить её в ближайший Котёл, познакомиться с другими кутышами. Из всех друзей у Саши были только Юрка и Костик, а они мелкие, к тому же мальчишки.
– Ксюша! Спасибо! – окликнула Саша. Серебряна остановилась на развалинах старого дома и помахала рукой. Чуть только она скрылась из вида, Саша подобрала пустую канистру, вылила внутрь воду из банок и скорее потащила обратно к Котлу. Но на полдороги расслышала из обрушенного грибницей дома тихонький шепоток.
Юрка и Костик спрятались за окаменелыми стопельниками, Костик весь красный от плача, Юрка его успокаивал. Двум балбесам не хватило ума сидеть тихо! Со страху они не добежали по тропе до подвала и никого не предупредили.
– Вы чё тут нюни развесили? Разве мужики плачут! – протиснулась Саша к ним в закуток. Юрка только увидел её и сам разревелся. Саше хотелось всыпать им, как полагается, но вместо этого она просто потащила мелких домой. По пути Саша подгоняла, шипела, ругалась на пацанят, словно разъярённая крыса. Её что-то подталкивало и пугало, колотило внутри. Навстречу донёсся кашель матери и оклики Зои. Воды не дождались и выбежали встречать.
Если бы не Ксюша, не Серебряна, не страшное Городское Чудовище, Сашку никто бы не спас, попросту не успел. При виде растрёпанной матери и злой и испуганной Зойки, губы у Сашки сами собой перекосились, и она заревела.