Замора достал из петли самодельный тесак, гаркнул погромче и поторопил Скорбных. В дальних районах, если толпой, то не страшно. В Центре, ясное дело, почище, а тут в каждом доме ложка растёт, ветер споры гоняет, пацаны ненароком заглотят и к Зиме прорастут, как тухлая куча дерьма. В разрушки потому без нужды не совались, шли широкими улицами. Авария тут на дороге какая разгрохалась? Машин громадьё, друг на дружке валяются, смятые-перемятые, сплющенные. Бригада по дороге рассыпалась, ручейками заторы обходит. Не по нутру Заморе такая разбивка. Он главный после нахрапа и сам до нахрапов поднимется, когда Свист сыщет!
Крысюки за нахрапа его ещё не почуяли. Горланили, сукины дети, ржали в голос, как шайка ломтей. Коренных в бригаде шло всего с дюжину, но мизги подвязалось под двадцать рыл – поднять уважуху хотят, да и подогреться чем можно.
За перекрёстком на право – так ходоки к той бабе рассказывали. Замора пробурился вперёд через мизгу и залез на днище перевёрнутой кверху колёсами тачки. Оглядеться не лишне, да и пусть бригада позырит, кто теперь над ними бугор.
Посреди перекрёстка торчала серебряная башка – блестит как сопли на солнце и кубик цветастый крутит.
– Это чё ещё за… высер крысиный?
*************
Когда собран белый крест, надо подогнать к нему четыре белых угла: ребро вверх, верхний слой вправо, ребро вниз, верхний слой влево. Ставим угол так, чтобы два цвета из трёх соответствовали по диагонали двум центральным частям кубика. Третий цвет – белый. Повторять движения, пока белые углы не встанут на место возле креста. Переворачиваем кубик на сторону с жёлтым центром и начинаем собирать второй слой, сверяясь с цветами на рёбрах, жёлтого цвета быть не должно. Здесь надо поворачивать кубик по обратному алгоритму, начиная с левой стороны…
Ксюша оторвалась от загадки и подняла голову в шлеме. Сканер пестрел голубыми и жёлтыми рамками – пятьдесят две жизненных формы, любопытство и страх. Вира спрятался с арбалетом в доме на углу перекрёстка, но не выйдет оттуда, даже если Ксюшу начнут убивать. Ему ещё своих надо спасти.
Ксюша в засаде не пряталась. Если никто не увидит её, то и Перуница ни на ком не сработает. Надо перекрыть дорогу бандитам, чем заметнее, тем лучше. Всего-то...
Один из бандитов вскочил на перевёрнутую машину и уставился на Серебряну. Загонщики возле него остановились, шутки и пустая болтовня смолкли, десятки глаз недобро уставились на неё. Столько людей Ксюша ни разу в жизни не видела! Перед ней как живая стена толпились грязные, бородатые, огрубелые мужики. Они напоминали звериную стаю, удивлённую внезапным препятствием. Через секунду вожак окликнет их, и стая сметёт её топорами, дубинами и самопалам, так что пятна на улице не останется.
– Эй, братва, да тут тёлка! – громко кликнули из толпы. Серебряный комбинезон на Ксюше местами облегал тело.
– Только башки нет… – сипло заметил кто-то.
– Тебе чё, башка нужна? – заржали в первых рядах.
– Не, ну стрельнуть в пасть разок можно!
Ксюша поняла, что и слова не может вымолвить, а надо было заговорить первой, сбить их с панталыки.
– Я… – осеклась она запоздало. Тёмная толпа бандитов двинулась на Серебряну без всяких приказов своего вожака. Ксюша вскрикнула, но горло выдало только испуганный писк. Ноги и живот похолодели, как у покойницы. На неё наползал многоглазый и многорукий, пропитанный потом и перегаром городской зверь, гаденько скалился, подволакивал тряпки и опасливо озирался, но медленно окружал.
Перуница отметила красными рамками с десяток целей из первых рядов. Никто не увидел, как Ксюша шлёпнулась задом на легковушку. Белое зарево ослепило бандитов, кривая молния промелькнула по остовам, грохнул сильный хлопок. Человек семь отшвырнуло, ещё кое-кого бросило наземь, остальные кинулись прочь. Всю улицу заволокло дымом и искрами, загонщики не чуяли на бегу, что горят. Все, кто прикасался к машинам во время разряда, упали, некоторые дёргались, закатывали глаза и дымились.
Спустя полминуты крики и матерные завывания стихли. Из соседнего дома с арбалетом в руках осторожно выбрался Вира, но никого достойного стрелы не осталось, одна Серебряна отрывисто скрипела и вздрагивала посреди выжженного перекраска.
– Ты как? Тоже пробило?.. Слышишь меня?
Под зеркальным шлемом Ксюша захлёбывалась слезами, по ногам текли тёплые струйки.
Что это? Что это? Что?! Она нарочно! Они хотели… убить её! Она знала, что так и будет! Всё именно так, как представлялось, но трупы! Она уб… убила их, убила без рук, как Кощей своими дронами!