— Ничего со мной больше не случится. Иди. — Я многозначительно поджала губы и глянула на друга, который после минутного сражения взглядами поднял руки вверх. — Вот и правильно. Приведу себя в порядок и подойду.
— Телефон? — Макс поднес пальцы к уху, изображая, что держит сотовый, и вопросительно смотря на меня, но я лишь тяжело вздохнула и отрицательно качнула головой. — Ла-а-адно. — Протянул друг, отходя от стены и засовывая руки в карманы брюк. — Потом поговорим.
Круглов удалился не спеша, а я снова взглянула на свое отражение. Все мое преображение с утра полетело к чертям. Форма была прошлогодней, и только блузку, на которой красовались серые пятна, я приобрела с последней зарплаты.
— Можно сказать, обновила. — Прошептала я и стянула с себя пиджак, рукава которого за лето стали коротковатыми.
Юбку я нарочно опустила вниз, чтобы она прикрывала бедра, а не наоборот, как любит ходить Вероника. Если других девчонок мальчишки щипали и говорили пошлые комплименты, то на мне система давала сбой.
Сколько раз за первый год в элитной школе мне задрали юбку, выставляя на посмешище, и не припомню. После этого я полюбила брюки.
— АнгЕлика? — Голос завуча Елены Владимировны заставил меня вздрогнуть и повернуть голову в ее сторону. — Что ты здесь делаешь? Почему не… — Она не договаривает и подходит ближе, хмурясь и поправляя очки.
Женщина выглядит идеально — темные волосы, тронутые сединой, убраны в аккуратную шишку на затылке, густые брови чуть ли не соединились в одну, а колючие карие глаза изучали меня, как провинившегося первоклассника.
Строгий серый брючный костюм смотрелся на Елене Владимировне очень красиво и подчеркивал достоинства фигуры, не смотря на возраст. Я относила ее к категории "прирожденный учитель". Она могла одним своим появлением заставить школьников молчать и слушать, и если бы я не знала ее ближе, то подумала, что она и в стенах дома ведет себя, словно цербер.
— Опять Аристов постарался? — Резюмирует подруга моей матери и кивает на выход. — Можешь не говорить. Я уже поняла. — Я молча следую за завучем к ее кабинету, опустив голову и держа пиджак в руках. — Что-то случилось? Почему ты не звонила со своего телефона?
— М-м-м, так сломался он. — Стараюсь говорить уверенно, ведь втягивать в домашние проблемы человека, чья жизнь тоже далека от идеала, мне не хочется.
— Понятно, — Елена Владимировна хмурится и заходит в кабинет, а следом и я прикрываю дверь, надеясь, что вопрос о семье не встанет ребром, — если нужно, то я поговорю с Владимиром.
— Нет, все хорошо. — Я выжимаю улыбку, потому что прекрасно помню, что произошло после их последнего разговора, и от воспоминаний тело прошибает дрожь.
Завуч подходит к шкафу и достает из него бумажные пакет, о содержимом которого мне уже известно. Елена Владимировна выдавала мне форму, и если остальные за нее платили из увесистых кошельков своих родителей, то я получала бесплатно. Теть Лена устроила меня в эту школу, чтобы я постоянно была под присмотром.
Она обещала маме позаботиться обо мне, и выполняла обещание, как могла. Первый год мы успешно скрывали, что знакомы, а потом случайно подслушанный разговор, и вся школа гудела о "приемыше" Цербера.
Я принимаю пакет и даже не пытаюсь отказаться, как в первый раз, ведь это бесполезно. Елена Владимировна умеет настоять на своем. К слову, форма в школе является обязательной. Никто, даже потерявший страх при рождении, Аристов не имеет права щеголять по учебному заведению в своих брендовых шмотках.
Администрации школы казалось, что введением одежды одного образца они вроде как нас приравнивают. Мол, нет здесь богатых и нищих. Все мы равны.
Ага…
Не тут-то было.
Мажорики находили, чем выделиться. Фирменным рюкзаком, часами, галстуком или другими украшениями. Аристов и вовсе не стеснялся приехать в школу на спорткаре, хотя я сомневаюсь, что у него имелись права на вождение.
Елена Владимировна спрашивает про Олежку и порывается зайти в гости, но я отнекиваюсь, ссылаясь на то, что у нас все хорошо. Я знаю, что Владимир доведет ее до крика, а потом сорвется на мне.
Олежу он не трогал и не посмел бы, а вот для меня в коридоре теперь висел его армейский ремень, столкновений с которым я тщательно избегала.
После небольшого допроса завуч отправляет меня в кабинет Мартыновны, где проходит классный час. Максим уже там, а я иду, еле передвигая ноги, потому что не хочу снова столкнуться с Аристовым. Каждая стычка убивает мои нервные клетки, и я боюсь, что в какой-то момент мы с Даном друг друга поубиваем.