Эдмунд Криспин
Берегись поезда
Раздался свисток; резко дёрнулись в стороны и вернулись на место деревянные доски для объявлений на платформе — и с внезапным ускорением, будто подтолкнутый сзади, электропоезд покинул узловую станцию Борлстон, прочь от размытого сияния высоких ламп, прочь от всё уменьшающихся созвездий городского освещения, вперёд в восьмимильную горловину тьмы, на другом конце которой лежал Клоу. После значительного исхода пассажиров в Борлстоне в вагонах людей осталось мало — причём весьма интересно распределившихся по составу (как показали дальнейшие события, судьбоносно распределившихся). Наконец они смогли вытянуть ноги, переложить шляпы, газеты и прочие принадлежности с собственных коленей на освободившиеся соседние сиденья и впервые с вокзала Виктория ощутить себя в комфорте и покое. Дело шло к полуночи, большинству хотелось спать, но между Борлстоном и Клоу никто в действительности не заснул. Видите ли, судьба задумала трюк иллюзиониста, и все они были нужны ей в качестве зрителей.
Вокзал в Клоу не был ни велик, ни архитектурно примечателен, ни даже переполнен людьми; но, несмотря на всё это, поезд, остановившись там, с упорством не желал двигаться дальше. Первый уверенный свисток не оказал на него никакого эффекта; после секундной возмущённой паузы последовали новые свистки, а после их безуспешности — уже и плохо различимые крики и ругань. Поезд, однако, продолжал оставаться в полной неподвижности, и никакие звуки не оживляли его.
Жерваз Фен, профессор английского языка и литературы Оксфордского университета, опустил окно своего купе и высунул голову наружу в надежде узнать, что, собственно, там происходит.
А снаружи неуверенно накрапывал дождь. Слабыми и нечеткими мокрыми кляксами он покрыл стены вокзала. Бледные пятна фонарей лишь кое-где выхватывали из темноты билетные автоматы, расписания, запертый газетный киоск. Возле часов стояла небольшая группа раздражённо спорящих людей. Фен глянул на них с неодобрением и заговорил.
— Сломался двигатель? — спросил он недовольно.
Они обернулись и увидели его.
— Потеряли машиниста? — сказал он.
Второй вариант внезапно попал в точку. Они всей толпой поспешили к нему, и один из них — суровый и пучеглазый мужчина, похоже, начальник станции, — сказал:
— Господи, сэр, вы его не видели?
— Кого не видел? — переспросил Фен недоверчиво.
— Машиниста, сэр.
— Нет, конечно, я его не видел, — ответил Фен. — Что с ним случилось?
— Пропал без следа, сэр. Сгинул куда-то, не иначе. Его нет в кабине, ни на вокзале, нигде.
— Значит, он скрылся, — предположил Фен, — прихватив с собой много денег или жену другого машиниста.
Начальник станции покачал головой — скорее не оспаривая саму возможность, а в силу своего общего недоумения — и безнадёжно бросил взгляд в оба конца пустынной платформы.
— Это не похоже на него, сэр, — сказал он, — вот что точно я вам скажу.
— Ну, хотя бы одна хорошая новость, мистер Мэйкок, — сказал младший из двух носильщиков, стоявших рядом. — Он не сможет уйти с вокзала и остаться незамеченным.
Начальнику станции потребовалось некоторое время, дабы переварить новую информацию, и даже после этого он не выглядел слишком уж успокоенным.
— И с чего ты это взял, Уолли? — спросил он.
— Ну, так ведь, мистер Мэйкок, здание-то оцеплено, разве не так?
— Оцеплено, Уолли? — повторил мистер Мэйкок слабым голосом. — В каком смысле «оцеплено»?
Уолли раскрыл рот.
— Боже, мистер Мэйкок, вы и не знали? Я думал, вы встретили инспектора, когда возвращались с ужина.
— Инспектора? — казалось, ничто на свете не могло сразить мистера Мэйкока более этой новости. — Что ещё за инспектор?
— Парень из Скотленд-Ярда, — важно произнёс Уолли. — И с полдюжины его помощников. Они ловят грабителя, который где-то в этом поезде.
Мистер Мэйкок, полностью сражённый присутствием людей в форме с мелодраматической миссией, попытался скрыть своё недоумение за напускной самоуверенностью.
— И почему же, — вопросил он жутким тоном, — я не был об этом надлежащим образом проинформирован?
— Вас проинформировали, — отрезал второй носильщик, весьма пожилой и явственно склонный к тому беспричинному и бесцельному гневу, что сопровождает людей, пытающихся бросить курить. — Вас проинформировали. Мы сделали это только что.
Мистер Мэйкок пропустил замечание мимо ушей.
— Если бы вы были так добры, — произнёс он напыщенно, — и могли сообщить мне, с какого времени эти упомянутые вами персоны здесь присутствуют?