Вздрагиваю от мысли, что там ничего нет. Ни трусов, ни лифчика. Только обнажённое тело.
– Конечно, помогу, – усмехается. – Зачем ты мне? Даже найду документы, которые те дебилы выкинули.
О, боже…
Что они с ними сделали? Там и телефон был!
– Но плату за твоё спасение я должен взять. Ничего не делается просто так. Согласна?
Я киваю, хоть и сильно боюсь своего первого раза.
– Тебя вообще никто не касался? – пальцы кружат где-то рядом. Забираются выше, минуя гладковыбритый лобок. Я готовилась для Лёши, а оказалась в руках абсолютно другого мужчины.
Его ладонь скользит выше.
Накрывает маленькую грудь рукой. И сжимает.
Губы сами приоткрываются от того действия.
Лёша так делал. Но это не было так волнительно и остро, как сейчас.
Мужчина надавливает пальцем на чувствительный сосок, а меня словно током бьёт. Вздрагиваю, слышу тихий смешок.
– Не верю, что ты девственница, – подаётся вперёд. Носом касается моего лица и вдыхает запах волос. – Красивая.
Этот комплимент заставляет сердце забиться быстрее. Как и его действия.
Он снова сжимает грудь ладонью, заставляя облизнуть губы.
Незамеченным это не остаётся.
Родион неожиданно впивается в них, оставляя короткий поцелуй.
– Целоваться ты тоже не умеешь, – издевается надо мной.
– Я выросла в детском доме, – вспоминаю тот ужас, не желая в него больше погружаться. – Меня часто лапали и пытались залезть в трусы, поэтому до момента знакомства с парнем я всех избегала. Только с бывшим что-то было, но…
Обрываюсь.
– И всё равно осталась девственницей? – усмехается. Выпрямляется, смотрит на меня сверху вниз. Освобождает мои ноги и разводит их в стороны.
Я быстро хватаюсь за ткань.
Судорожно бегаю взгляд по телу мужчины, оттягиваю майку вниз.
Я ж голая там!
А ему всё равно. Расставил мои колени, а теперь сжимает мою ладонь, заставляя выпустить ткань из пальцев. Тянет футболку вверх, одним движением убирая с его тела.
Боже, мамочка, помоги…
Наверняка у него было много женщин, но… Он-то у меня первый. Никто ещё не видел меня… Такой.
– Так вышло… – выдыхаю, чувствуя на себе горящий взгляд. Каждый сантиметр тела, который он осматривает жжётся так, словно его ударили крапивой. И это такие необычные ощущения…
Соски твердеют, призывно торчат вверх.
Блин!..
Всё нормально, Полин! Он это уже видел!
Понимаю, что передо мной опытный мужчина, спаситель, которому я должна быть благодарна.
Это – всего лишь плата.
Плата за моё спасение… И маленькая месть.
Лёша хотел быть у меня первым. Но теперь не будет. Никогда.
– Расслабься и раздвинь ноги, – звучит грозный приказ. Не замечаю, как пытаюсь их сомкнуть. – Или я перестану церемониться и войду в тебя, порвав. Хочешь?
Я отрицательно мотаю головой.
Слушаюсь его, и в следующее мгновение впиваюсь пальцами в простынь.
– Не соврала.
Шумно выдыхаю.
– Что не соврала?
– Татухи нет. Значит, не шлюха.
– А я тебе о чём гово…
Пугаюсь. Родион подаётся вперёд. Касается меня, проникая пальцами между нежных и чувствительных складок.
Так резко, неожиданно. Втягиваю воздух, стараясь начать дышать.
– Шире.
Я слушаюсь, прикрываю глаза и уже начинаю кусать губы.
Как же стыдно!
– Здесь касались? Отвечай честно.
Втягиваю носом воздух и киваю.
– Один раз. Но недолго. Это быстро увидели воспитатели и…
Не договариваю. Страшно становится.
Я не вижу выражения его лица. Он сейчас побрезгует? А дальше что? Выкинет? Это хороший расклад, но... Я не хочу. Куда я пойду без денег, документов, телефона?
Только в полицию. Но и этот вариант меня не устраивает. Мне даже идти теперь не в чем – платье порвано.
– А так?
Я сглатываю, когда большой палец накрывает что-то такое… Что проносит ток по всему телу. Родион делает одно круговое движение, а я хочу стиснуть ноги, только потому что внизу живота начинает необычно тянуть.
Тепло разливается.
И тут же становится жарко.
– Нет…
Он не останавливается, ускоряется, и я не знаю, куда деть себя. Хочется отпрянуть, сказать перестать ему делать со мной такое… Что тело не слушаются. Руки дрожат. А внизу… Магма растекается. По каждому уголку.
Соски ноют. Так плохо становится, как будто лихорадит в температуру сорок. Только сейчас понимаю, что Родион видит моё возбуждение. Прикрываю инстинктивно рукой грудь. Соски затвердели от странной ласки. Это же ненормально, что я так реагирую, да?