— Зато слова были красивые.
Я понимала, что все наблюдали за нами, и упивалась моментом, который разделяли лишь мы вдвоем. Тимур подпер кулаком подбородок и с интересом склонил голову набок.
Удиви, — кричал его взгляд.
Если это и было испытание, то плевое.
— Ты вся опять на секретах, не хочу об этом. Уходишь ночью, оставив лишь тень многоточий, — выдала я на одном дыхании.
Его улыбка стала шире. И шире. А затем Тимур звонко рассмеялся.
— Это правда ты написал? — забавно скривил лицо молодой парень, что сидел рядом.
— Давно, Коль. Мне было лет восемнадцать. Пытался переделать, но бросил гиблое дело.
Дальше завязалась не понятная мне беседа, обсуждали места, образы — тот Коля был стилистом, судя по тому, с каким неподдельным ужасом он посматривал на мое платье с рюшами и спорил о том, что «хайп», а что нет. Я стояла и ждала. И вот сейчас мысленно благодарила Настю за удобные кеды на моих ногах.
— Ну, думаю, мы сделали выбор, — неожиданно заключил Тимур.
— Что?
Кажется, я что-то пропустила.
— Ты сделал, — улыбнулась женщина по имени Карина.
Кто-нибудь объяснит мне, что произошло? Тимур засобирался. Встал, задвинул стул.
— Приятно было познакомиться… — Он заглянул в анкету. — Людмила.
— Мила, — повторила я, широко улыбаясь.
А как же фото с ним?
— Карина расскажет вам подробности. До встречи.
Он подмигнул и ушел. А я растерянно перевела на троицу взгляд.
Боже, я правильно поняла? Я увижусь с ним снова?
Глава 4
Оставшиеся выходные промчались незаметно. Моргнула только, и нет их. Два дня — один сплошной забег: покрасить корни волос, запилить ногти, сделать коррекцию бровей и про педикюр с массажем не забыть. В общем, миссия «потрать половину зарплаты за уикенд» была выполнена на сто процентов.
Воскресным вечером Карина прислала сообщение с подробным местом встречи. Пришлось на следующий день встать пораньше, чтобы сходить в травмпункт и взять липовый больничный, разыграв вывих. А, видимо, актриса из меня и правда ничего так.
Заглянула к Насте, выслушала десяток «беременных» наставлений, пока подружка уплетала за обе пухлые щеки шоколадную пасту с чесночным хлебом. Что у нее за слабость такая была к этому въедливому запаху? Бедный Козликов.
Пока надевала накладной живот и перепроверяла все застежки, сто раз подряд прослушала песню, которую Аммур сегодня посвятит лишь мне одной. Уже выучила наизусть.
Самым счастливым сделай, не молчи,
Остальное все мелочи, мелочи.
По дороге в Останкино смотрела новые истории Тимура, где он гулял с собакой. У него была такая большая и мохнатая овчарка по кличке Годзилла. С Мафиозо они, скорее всего, нашли бы общий язык.
Но чем ближе подъезжала к нужной станции метро, тем больше тряслась — ни то от страха, ни то от предвкушения. Ночью прислали примерный сценарий клипа, и я не могла поверить, что очень скоро на законных основаниях и без угрозы угодить в тюрьму за сексуальные домогательства смогу обнять и даже поцеловать Тимура. Да-да, на финальных кадрах!
Охрана выдала мне специальный пропуск, пусть и одноразовый, но я ощутила себя такой важной. Вокруг сновали люди, шумели, спешили куда-то, толкались, кричали, радовались и хмурились, а я замерла посреди этажа. Потом запуталась в коридорах и долго искала нужную аудиторию. Запыхалась, но все-таки нашла. Еще и раньше Тимура успела: по словам Карины, этот засранец в пробке застрял — дословная цитата.
Меня припудрили, подкрасили, переодели. Правда, к моему ужасу, решили живот подчеркнуть, и я теперь каждую секунду поправляла тесное платье. Это хорошо еще, что комбинацию поддела, та вроде бы скрывала все.
Пока ждала, решила кофе выпить — за углом видела кофейный автомат. А то не выспалась из-за мучительно ярких снов.
Едва забрала из держателя картонный стаканчик, что согрел руки, как за спиной услышала шаги.
— А в твоем положении можно?
Я оглянулась и невольно расплылась в улыбке: ага, как лужицей не расплылась — вопрос. Тимур стоял передо мной в майке без рукавов, что подчеркивала его крепкие, рельефные руки, с желтой ветровкой, накинутой поверх плеч, и небольшой татуировкой на запястье. «Сердце и разум» было написано по-английски. В прошлом году хотела набить себе такую же, но сбежала из тату-салона с пробного сеанса. Ну, что поделать, низкий болевой порог у меня, даже Аммур этого не стоил.
Когда встретилась с ним взглядом, он приподнял брови. Ах, да! Он что-то говорил! Покосилась на кофе в руках.
— Нет-нет, нельзя, конечно. Скучаю жутко по нему, вот ароматом дышу, — наигранно глубоко вдохнула.