Кроме того, своего сына Цвена она часто называла Даниэлем, она могла разговаривать с ним по нескольку часов, рассказывать о своих проблемах, при этом создавалось впечатление, что разговаривает она именно с Даниэлем. При этом Цвен лежал в кроватке, улыбался и совершенно не понимал, чего же от него хочет мама.
Иногда Ангелика просыпалась по ночам и кричала, а иногда просто садилась на кровать и бормотала какие-то фразы на неизвестном Гансу языке. В такие моменты Хольцу было особенно страшно. Ангелика, которая всегда нравилась ему, но на которую он никогда не смотрел как на женщину, из-за своего друга, теперь внушала ужас. От её шоколадных волос, смуглой кожи, карих глаз, небольшого курносого носа, тонкой талии и нежных рук несло безумием и страхом, который жил в её сердце и душе и разрывал её на части изнутри. Как сотрудник оккультного отдела Хольц пытался найти какую-то сверхъестественную почву её безумия, но и тут все двери для него были закрыты.
Задумавшись, Хольц даже не заметил, как задремал, но, неожиданно, из соседней комнаты послышался громкий плач Цвена. Ганс вскочил, он сразу понял, что с его мамой опять что-то произошло.
Он бросился в соседнюю комнату и обнаружил Ангелику, стоявшую на коленях возле кровати. Девушка что-то шептала. Хольц схватил её за плечо, она обернулась и посмотрела на Ганса пустыми безжизненными глазами. Он вздрогнул, она вскочила, схватила его за плечи и закричала душераздирающим голосом. Испуганный Хольц размахнулся и со всей силы ударил девушку по лицу. Ангелика упала на кровать и пришла в себя. После этого Ганс сел возле неё, взял за руку, посмотрел в глаза, из которых исчез мёртвый нездоровый блеск, и тихо спросил:
-Ангелика, что случилось?
-Он… Он опять приходил ко мне.
-Ангелика, пойми, как бы это не было тяжело, но он умер. Он умер. Его больше нет.
-Его больше нет… Его больше нет…- девушка обняла Хольца и заплакала,- нет… Он был здесь… Он смотрел мне в глаза… Он проклинал меня за то, что я не спасла его, если бы я никуда не уехала, если бы я была всегда возле него, я бы спасла его. Он бы был жив!
-Это не твоя вина.
-Нет, моя. В этот раз… Он не подходил ко мне, не держал меня за руку, он стоял вот там, у штор,- девушка указала пальцем в сторону окна,- у него горели глаза. Он ненавидит меня и хочет, чтобы я страдала за содеянное. Я это заслужила!
-Он тебя очень любил, он никогда бы не стал мстить тебе.
-Нет… Он меня никогда не любил… Я его любила… А он меня- нет…
-Ангелика!
-Ганс… Мне страшно…
-Не бойся.
-Он вернётся в следующий раз, чтобы забрать меня к себе, туда… Или Цвена… Я бы ушла к нему, но он меня не захочет видеть и там… Он меня ненавидит… Ненавидит… А я его люблю…
Девушка на несколько секунд замолчала, вытерла слёзы, после чего громко закричала:
-Даниэль, я люблю тебя!!!- и упала на грудь к Хольцу.
Ганс обнял её и стал гладить по голове, пытаясь хоть как-то успокоить, бьющуюся в истерике девушку. Он легонько оттолкнул её, схватил за лицо и тихо сказал:
-Послушай, я был лучшим другом Даниэля, я прекрасно его знал… Он бы никому и никогда не стал мстить… Он любил людей, любил жизнь, любил тебя...
-Он любил жизнь, а я его её лишила-а-а!!!
-Ты не виновата.
-Виновата… Зачем? Ну почему я уехала? Надо было сидеть дома, не отходить от него ни на шаг, я бы спасла его, непременно спасла.
-А если нет?
-Я чувствую, что да. Я ходила к оккультистке, она сказала…
-Я знаю, что она сказала. Знаю! Я разбираюсь в этом получше, я сотрудник оккультного отдела Аненербе, я на много в жизни насмотрелся… Призраков не существует! Даниэль никак не может к тебе прийти! Никак! Никак! Слышишь меня!
-Не кричи… Мне страшно…
-Извини, просто…
-Если я так тебя раздражаю, зачем ты позвал меня жить к себе?
-Ты- жена моего лучшего друга. И ты меня не раздражаешь, просто мне тоже… Иногда… Страшно от того, как ты себя ведёшь… Я понимаю, тебе очень плохо из-за смерти Даниэля, но ты сходишь с ума. Подумай о сыне, тебя можно вылечить…