Поздно ночью Менгеле отправился в гостиницу, где снял самый дорогой номер, а рано утром отправился к дому Хольца, где из машины наблюдал отъезд штурмбанфюрера.
Сразу после того, как машина Хольца скрылась на соседней улице, Менгеле вышел из машины и направился в его дом. Он хотел попытаться уговорить Ангелику бежать вместе с ним, ему всегда нравилась жена Ртайштайна, но за его мыслями скрывалось нечто большее, чем просто симпатия. Ангелика была единственным человеком, не служившим в СС, который мог знать обо всех экспериментах доктора. Её муж не раз протестовал против негуманных экспериментов Менгеле и даже писал на него доносы самому Гиммлеру, но рейхсфюрер был готов на любые жертвы ради величия Германии.
Йозеф Менгеле понимал, что Ангелика могла найти что-то в документах мужа или он мог ей случайно или специально проговориться. Поэтому Менгеле быстро поднялся на второй этаж и постучал в дверь квартиры номер пять. За дверь послышалось шлёпанье босых ног по паркету, после чего раздались скрежет ключа в замочной скважине и тихий нежный женский голос:
-Ганс, это ты? Ты что-то забыл?
Дверь открылась, девушка увидела Менгеле и от испуга и неожиданности уронила ключи на пол:
-Доктор… Доктор Менгеле… Вам что-то надо?
-Я зайду?
-Ганса нет дома!
-Я не к Гансу. Я к тебе.
-Не обращайтесь ко мне на ты.
-Хорошо, фрау фон Ртайштайн, но я, всё же, зайду.
-Вас никто не приглашал.
-Неважно.
Менгеле грубо оттолкнул Ангелику и закрыл дверь, после чего, не снимая сапоги, направился на кухню, где стояла детская коляска.
Доктор сел за стол и обратился к девушке:
-Ангелика, будь добра, завари чай.
-У меня нет чая, особенно для вас.
-«У меня-нет…». У тебя? Или у Ганса?
-Это не ваше дело!
-А ребёнку что будешь говорить? Про настоящего отца расскажешь или будешь врать и называть его отцом своего любимого Хольца?
-Убирайтесь отсюда!
-Как ты его назвала? Цвен? Красивое имя. Настоящее, арийское. А кто он- Цвен Даниэль фон Ртайштайн или Цвен Хольц?
-Я сейчас вызову полицию.
-На меня? На офицера СС?
-Что вам надо?
-Мне… Я хочу сделать тебе предложение, от которого невозможно отказаться. Ты мне давно нравишься, а тут я был у херра Гиммлера, и он сказал, что поможет мне и моей семье бежать в Аргентину… Я хочу, чтобы ты поехала со мной.
-Нет.
-Нет? Послушай, ты же понимаешь, кем был твой муж.
-Не трогай моего мужа!
-Я его не трогаю! Но он был офицером СС, служил в Аненербе и работал со многими людьми…
-Уходите отсюда, херр Менгеле!
-Подумай, Ангелика.
-У вас есть невеста, как её, Габи Маунштерн, по-моему?
-Я никогда её не любил.
-Я кажется всё поняла… Вы боитесь, что Даниэль мог мне что-то рассказать, поэтому хотите, чтобы я была на вашей стороне!
-Ангелика!
-Да, да… Я всё поняла! Послушайте меня, херр Менгеле, если я попаду хоть к русским, хоть к американцам, я тут же расскажу про всё, чем вы занимались в своей проклятой клинике! Всё! Всё!!!
Неожиданно Менгеле встал, он грозно посмотрел на Ангелику и стал медленно к ней подходить.
-Что… Что вы делаете?!- Ангелика схватилась за нож.
Доктор резким ударом выбил его у неё из рук и схватил её за плечо. Ангелика громко закричала, но Менгеле сильно ударил её в живот и повалил на пол, после чего стал разрывать на ней одежду. Ангелика пыталась вырваться, но ничего не могла сделать. Менгеле сорвал с неё рубашку и лифчик, после чего попытался прижаться лицом к груди, но девушка успела схватиться за выбитый нож, который лежал рядом. Она размахнулась и попыталась воткнуть его доктору в спину, но Менгеле увернулся и вцепился ей зубами в ладонь. Ангелика закричала от невыносимой боли, зубы доктора вонзились в мягкую плоть, доктор почувствовал вкус крови на языке. Девушка билась в истерике, но не могла ничего сделать. Менгеле одной рукой вцепился ей в грудь и пытался массировать её, а его челюсти крепко держали его жертву за руку. Наконец он отпустил её.
Доктор встал, сильно пнул Ангелику ногой в живот и стал облизывать губы, испачканные в крови, затем плюнул ей в лицо и мрачно произнёс:
-Ангелика, моё предложение ещё в силе. Подумай хотя бы о Цвене. Подумай, как ему будет в советском лагере для военнопленных.
После этих слов доктор поправил одежду, подошёл к коляске, похлопал Цвена по щеке и вышел из квартиры, радостно улыбаясь.