Счастливого пути! До встречи в Берлине!
9 апреля 1945 года.
II. НА БЕРЛИН!
Ночью мы узнали, что сегодня нам предстоит сменить квартиры. Старшина корреспондентского корпуса 1-го Белорусского фронта Павел Трояновский сообщил: утром мы трогаемся на новые квартиры, в город Ландсберг. Туда уже выехали наши «квартирмейстеры» Ефим Гехман («Красная звезда») и Борис Афанасьев (ТАСС).
Опыт говорил нам: раз штаб фронта меняет квартиру, значит, начинается новая операция. Какая операция возможна в эти дни? Конечно, только заключительное наступление на Берлин, операция, которая призвана завершить всю войну!
Привыкнув за четыре года к передвижениям, мы, ставшие в своем роде кочевниками, быстро готовимся к переезду. На этот раз мы ощущаем какой-то особый подъем, вызываемый предстоящим сражением.
Интересно, когда же мы, наконец, будем в Берлине?
14 апреля 1945 года.
Началось!..
Мы едем по дороге, ведущей на Берлин, минуем сосновые боры — так называемые Королевские леса. Через асфальтовые магистрали перекинуты плакаты: «Гвардейцы, впереди Берлин!», «Разобьем фашистскую Германию!»
Почти двести лет назад этими же путями шли на Берлин русские войска. В то время не было асфальтовых автострад, и леса стояли дремучие. Тогда в этих местах тоже утверждалась слава русского оружия.
В нескольких километрах на восток от Одера стоит небольшая немецкая деревенька Кунерсдорф. Фридрих Великий собирался разбить русские войска на полях у этой деревни. Как известно, вышло все наоборот. Русские армии наголову разгромили отборное войско Фридриха, а сам Фридрих чуть не попал в плен. Русские войска двинулись на Берлин.
Сейчас деревня Кунерсдорф стоит опаленная боем, разрушенная. Ныне, через двести лет, ей не довелось стать местом новой исторической битвы. Немецкую деревушку на Одере взял один советский батальон. Иные времена, иные масштабы войны. Земли же, прилегающие к Кунерсдорфу, идущие по Одеру на север и на юг, действительно стали свидетелями исторической битвы, неизмеримо более грозной и значительной.
Много рубежей и рек немцы превращали в валы и крепости, для пущей важности называли их неприступными. Много раз они возвещали миру: «Здесь русские армии будут остановлены и разбиты». Однако все рубежи, например, в Восточной и Центральной Германии, сметены лавиной зимнего наступления советских войск. Дивизии Красной Армии на широком фронте вышли к Одеру.
Одер, можно сказать, — городские ворота Берлина. Сюда на защиту заранее подготовленных оборонительных рубежей переброшены стратегические резервы гитлеровской Германии. Десятки дивизий, стоявших до этого на западном фронте, в Италии и Норвегии, переведены к Одеру. Шоссейные магистрали и автострады минированы. Все поля и луга на западном берегу реки — вплоть до Берлина — изрыты траншеями, защищены дотами и дзотами. Немецкая пропаганда из кожи лезет вон, восхваляя последний перед Берлином оборонительный рубеж.
Оборону берлинского района возглавляет сам Геббельс.
Наступил апрель. Войска союзников, переправившись через Рейн и не встретив серьезного сопротивления, двинулись по дорогам Западной Германии, направляя острие своего удара также на Берлин. Казалось бы, немцы должны перебросить на западный фронт часть своих сил с Одера. Но разведка на разных участках, показания пленных говорили как раз об обратном. Гитлеровцы не ослабляли, а усиливали свои позиции на Одере, совершенствовали здесь оборону. В передовые траншеи ставили обычные свои части. А за их спиной — во второй линии — эсэсовцев с пулеметами. Ясно, что гитлеровцы собирались держаться на этих рубежах до конца. Выбить их отсюда могли только мощный удар, мужество и железная хватка наших бойцов, мастерство офицеров и генералов.
Конечно, все ждали боя, уверенные в том, что это будет последнее сражение, венцом которого станет окончательная победа над фашистской Германией.
Догорал весенний день 15 апреля. Мы с Всеволодом Ивановым ехали в район Кунерсдорфа. По лесным дорогам к берегу Одера шли полки, ехали обозы, спешили понтонеры; на опушках рощ, в укрытиях, стояли тяжелые пушки. На лицах всех, кого мы встречали в этот вечерний час, было выражение неподдельной торжественности. Кто из них, советских людей — солдат и офицеров — не мечтал о счастливом часе сражения, когда будет дана команда: «На Берлин!» И этот час приближался.