Шейла поставила фотографию на место, и я заметил другой снимок. Я взял его и постарался спросить как можно спокойнее:
– Друг семьи?
– С чего вы взяли? – Шейла ласково улыбнулась. – Это мой муж, Джим.
– Мистер Боуэн?
– Боуэн – фамилия первого мужа. Он умер за два года до исчезновения Глории. – Шейла покачала головой. – Рак костного мозга. С диагнозом он прожил всего полгода. После смерти Фрэнка мне особенно тяжело было смириться с потерей Глории. – Она снова покачала головой. – Знаете, я думала, что не выдержу. А потом появился Джим. – Шейла улыбнулась. – Он участвовал в расследовании. Мне кажется, большинство тогда считали Глорию распутной женщиной, бросившей мужа. Другие были времена. Но Джим никогда в это не верил. Он продолжал искать. Как раз тогда я в него и влюбилась. – Она улыбнулась. – Я сохранила вывеску на магазине – его основал дед Фрэнка, и я не вправе менять название. Я потому и догадалась, что вы звоните насчет Глории. Никто не зовет меня Боуэн. С тех пор как я вышла за Джима, я Шейла Монтгомери.
* * *Представляю, как Джеймс Монтгомери возвращается домой и застает меня в гостиной за допросом его жены. Отчасти я даже хотел этого. Что бы он сделал в ее присутствии? Хотя, честно говоря, я рад, что мы не столкнулись.
Я чуть не бегом бросился из дома Монтгомери, проклиная пустынные улочки пригорода, боясь сесть на обратный поезд, чтобы не столкнуться с ним на вокзале. Наконец я выбрался на торговую улицу и сел на автобус в город.
Вернувшись в Лондон, я зашел в интернет-таксофон, чтобы проверить свой ящик. Технологии, может, и ушли далеко вперед, но люди по-прежнему облегчаются в будках. Я задержал дыхание и попытался понять, как эта штука работает. Связь чудовищно медленная, и я успел прочесть дюжину объявлений с обещанием потанцевать со мной, сделать массаж и вообще всячески меня развлечь. Они хоть понимают, с кем связываются?
Продавцы виагры не сдавались, но зато и Дрю Мэнсон объявился. Он горел от нетерпения со мной встретиться и оставил номер мобильного.
Мэнсон ответил после третьего гудка. Я объяснил, что завтра уезжаю на конференцию издателей, но буду рад встретиться с ним перед отъездом, например, за поздним обедом. Мистер Мэнсон согласился. Он предложил трактир неподалеку от Фаррингдон-роуд. Я как-то водил туда одну танцовщицу. Потратил кучу денег на еду, а она ушла, сказав, что ей надо выспаться перед шоу. Надеюсь, с Мэнсоном у меня срастется.
На снимке Дрю Мэнсону было чуть за тридцать – очки а-ля Дэвид Хокни,[25] напряженный взгляд из-под всклокоченных темных волос в стиле молодых интеллектуалов-шестидесятников. Мэнсон сидит за столом, оторвавшись от пишущей машинки со смесью удивления и интеллектуальной суровости на грубоватом лице, правая рука застыла над клавишами, словно его отвлекли от написания шедевра.
Подсказки лежали в прическе, отсутствии компьютера и дате издания под обложкой библиотечной книги в моей сумке. Но я не ожидал, что в бар войдет лысеющий мужчина под шестьдесят в тех же или очень похожих очках. Несколько секунд он стоял в дверях, оглядываясь с видом потрепанного жизнью человека с маленькой надеждой в кармане. Я поднялся и пошел ему навстречу:
– Мистер Мэнсон?
– Да.
Он говорил, как, по-моему, должны говорить выпускники старого Кембриджа, и я обрадовался, что выбрал интеллектуальный стиль, надев очки.
– Уильям Уилсон. Спасибо, что так быстро согласились со мной встретиться.
Мэнсон выглядел как истинный писатель: широкие вельветовые брюки шоколадного цвета, монограмма на галстуке, наверное, многое говорящая посвященным, твидовый пиджак с заплатками на локтях. Интересно, насколько все это настоящее. Я пустился рассказывать о новой серии книг о преступлениях, которую мое маленькое новорожденное издательство хочет запустить, переиздав дополненные новыми фактами бестселлеры.
– Меня интересует дело Глории Нун, ее сын недавно покончил с собой.
Мэнсон кивнул и со свистом втянул сквозь зубы воздух, серьезно что-то обдумывая.
Официантка принесла меню, и Мэнсон принялся изучать его с прилежностью близорукого профессора за проверкой экзаменационных работ.
– Бифштекс с кровью, зеленый салат и бутылку белого вина, а пока что я выпью бокал «Пуйи Фюме». – Сделав заказ и дождавшись, когда официантка скроется в кухне, Мэнсон повернулся ко мне и терпеливо улыбнулся. – Мистер Уилсон, это был крайне интересный рассказ, но даже мне, с моими скромными познаниями в издательском деле, очевидно, что вы не имеете к нему никакого отношения. – Он снисходительно посмотрел на меня поверх очков, ожидая возражений, но я молчал, и он с одобрением улыбнулся. – Теперь, когда я заказал обед, окажите мне любезность и объясните, кто вы такой и чего от меня хотите.