Надо придумать, как добраться на родину. Моя кредитка давно сдохла, а бумажник почти пуст. Придется клянчить на билет у Рича, или британского консула, или у матери, хотя не уверен, что у нее есть деньги. Интересно, станет ли отель требовать с меня возмещение ущерба, и еще ведь счета неоплаченные… Возможно, меня тормознут в аэропорту. Протягиваю паспорт, а на меня подозрительно смотрят и говорят: «Сэр, подождите, пожалуйста». Даже если я доберусь домой, будет сложно выкрутиться без денег. Я съехал с квартиры в Илинге. Новые взносы и ренту я не потяну. Я бездомный безработный нищий, застрявший в чужой стране. Я провел руками по телу, ощупывая синяки. Боль иногда утешает. Шлепок по заднице иногда возвращает к жизни, говаривал отец.
Я забивал себе голову, чтобы не думать о конверте, который отправил на хранение матери в Камбернолд. Догадается ли Монтгомери? Он опытный полицейский. Умный, обходительный, безжалостный. Мать с улыбкой откроет ему дверь. Монтгомери потреплет пса, шагнет за порог – а дальше?
Я вскочил с постели. Одежда грудой валялась на полу. На двери висел халат Сильви с цветочками. Я надел его. Поздно думать о достоинстве.
Из гостиной доносился приглушенный серьезный голос Сильви. Дикс сказал что-то тихо и настойчиво. Сильви резко ответила, и Дикс сдержанно возразил. Они о чем-то спорили, но я не мог разобрать слов. Я задержал дыхание, вслушиваясь в беседу, и понял, что они говорят по-немецки. Я постоял, не зная, должен ли постучать, толкнул дверь и, кашлянув, вошел.
Сильви в джинсах и старой футболке свернулась на диване, повернувшись к своему якобы дяде, который сидел в любимом кресле. Дикс так же трепал изоленту на подлокотнике, но больше не походил на замызганного наркомана из той первой длинной ночи. Вместо тренировочных штанов и растянутой кофты на пуговицах – черные брюки и белоснежная рубашка. Лицо чисто выбрито. Он, кажется, даже похудел. Ему идет, только под воспаленными глазами появились круги. Как будто он слишком много работал и слишком мало спал. Я думал, Сильви посмеется над моим нарядом, но не увидел и тени улыбки.
– Как дела, Уильям?
– Херово.
– Еще бы.
Я взглянул на Дикса, пытаясь понять, насколько он в курсе наших приключений и не винит ли меня за то, что втравил Сильви в историю. Он кивнул на диван:
– Пусти его к огню.
Сильви подвинулась, и я влез между ней и камином.
– Ты весь дрожишь, – сказала она мягко, хотя лицо оставалось строгим. Она растерла мне руку. – Простуда или белая горячка?
– С моим счастьем, скорее всего, чума.
Дикс посмотрел на Сильви:
– Чашка кофе не помешает.
Я думал, она огрызнется, но она оставила мою руку и встала с дивана.
Я плотнее завернулся в халат и спросил:
– Что-нибудь покрепче есть?
– С тебя хватит кофе, – отрезал Дикс.
Сильви наконец улыбнулась:
– Берегись, он и твоим дядей станет.
Она напоследок сжала мне руку и вышла, закрыв за собой дверь. Мы сидели молча.
– Все еще холодно? – спросил он.
– Немного.
Он взял со своего кресла плед и бросил мне.
– Последствия шока.
– Спасибо. – Я накинул плед на плечи. – Наверное, спросишь, во что я вляпался?
– Я уже говорил. Я не лезу в чужие дела.
Сильви вошла с тремя чашками кофе и поставила их на столик.
– А я лезу.
Дикс взял кофе, не сказав спасибо.
– Но ты тоже не любишь о себе рассказывать.
– А кто любит? Уж точно не ты.
Очевидно, они возвращались к какому-то незаконченному спору, и я вставил давно припасенную фразу:
– Скажем, я должен денег. Много денег.
Сильви поднесла к губам чашку и посмотрела на меня, вздернув брови.
– Твой приятель говорил что-то о сантиментах.
Дикс принялся теребить ленту.
– К деньгам можно испытывать сентиментальные чувства. – Он приклеил полоску и посмотрел на меня. – Я знаю, как решить твои проблемы. Как заработать денег.
Сильви положила руку мне на колено и уставилась своими глазищами.
– Чертовски много денег.
Дикс наклонился ко мне, его покрасневшие глаза возбужденно горели.
– Помнишь, мы втроем были в клубе? – Я кивнул. Такое не забудешь. – Тогда я сказал, что найдутся люди, готовые заплатить большие деньги, чтобы ты сыграл в русскую рулетку с живой женщиной.
– Это не русская рулетка. Рулетка – игра наудачу. А я создаю хорошо продуманную иллюзию.
– Конечно. – Дикс нетерпеливо кивнул. – Мы знаем, но их заставим думать иначе.
– И каким же образом?
Дикс улыбнулся: