Вот дерьмо!
Она побежала к входной двери, снова попробовала вставить ключ, но он не подходил. Почему она не ушла утром вместе с ним? Ведь чувствовала какой-то подвох, просто чувствовала. Вернувшись в спальню, она брала каждый предмет из ящика, один за другим, и хорошенько трясла его, будто таким образом мог появиться нужный ключ, как кролик из шляпы, но чуда не случилось.
— Твою ж мать! — Она бросилась на кровать. — Как меня достало все это дерьмо!
Этого просто не могло быть. Наверное, произошла какая-то ошибка. Скорее всего, Энди перепутал и оставил не тот ключ, и нечего так паниковать. Но дело было не только в его невнимательности, это она тоже чувствовала. Ей нужно поговорить с ним, но у нее нет его номера. Почему они не обменялись телефонами? Может, позвонить в его школу? Как же она называлась? Он точно упоминал ее в разговоре, и она наверняка сумеет найти ее по названию в телефонном справочнике… она узнает название школы, когда увидит его. Эта мысль заставила Клэр вскочить с кровати и поспешно отыскать в рюкзаке свой телефон. Он по-прежнему оставался незаряженным, поэтому, снова порывшись в рюкзаке, она извлекла из-под скомканной одежды зарядное устройство. Включив его в розетку, она с нетерпением ждала, когда экран засветится и на нем появятся с мелодичным перезвоном протянутые друг другу руки помощи. К ее радости, все так и произошло, а затем экран мигнул, и появилась надпись: «Вставьте SIM-карту». Вот дерьмо! Перевернув телефон, она открыла его корпус. В отделении для SIM-карты было пусто.
Неужели он забрал ее SIM-карту? Должно же этому быть какое-то объяснение. Она вынула аккумулятор, затем карту памяти, потрясла телефоном, словно пытаясь заставить его работать как надо. Может, симка просто выпала? Может, она сама вынула ее? Или он взял ее симку, потому что хотел обменять ее на немецкую, чтобы звонки обходились им не так дорого? Но по мере того, как ее оправдания запутывались все больше и больше, факты упрямо оставались неизменными. Он оставил ей не тот ключ. Он забрал ее SIM-карту. Она заперта в квартире, и никто не знает, что она там находится.
Она села на пол и уронила голову на руки. Что вообще за хрень творится? Она перебирала в памяти события последних двух дней, просеивала воспоминания в поисках какого-нибудь знака, который сообщил бы ей, что Энди не такой, каким хочет казаться. Но чем больше она размышляла, тем более нелепой выглядела ситуация. Энди никогда бы так не поступил! Он не мог сделать это специально. Наверняка произошло какое-то недоразумение. Просто не тот ключ. Надо успокоиться. Вчера она, наверное, не слишком внимательно смотрела и не открывала этот ящик. Виновата только она сама.
Она чувствовала себя так, словно провела в этой квартире целую жизнь. Весь позавчерашний день она проспала. Вчера дверь была заперта. Три дня она провела здесь одна-одинешенька — слишком много для случайных совпадений.
Кровь гулко пульсировала в висках, она подняла голову, обвела комнату взглядом, полным желания, чтобы та исчезла. Когда она поднялась с пола, в глазах у нее потемнело, и она покачнулась, но удержалась на ногах. Поясница и затылок покрылись испариной, живот скрутила судорога, мысли роились в голове. Он видел ее, когда она читала на скамейке на площади, и предложил ей клубнику. В книжном магазине он листал ту же книгу, которую она смотрела накануне. Он примчался за ней на вокзал и не дал ей уехать. Но, даже составив этот список, она знала, что в нем не вся правда. Это же Энди! Она пришла сюда добровольно. Она уходила и снова возвращалась, ее никто не принуждал. И он ей нравился. Она хорошо разбиралась в таких вещах. Но факты не оставляли ее в покое. Ей уже приходилось переспать с мужчиной, которого она едва знала, и вот теперь она заперта.
Твою ж мать! Подбежав к входной двери, она заколотила в нее кулаками:
— Энди! Выпусти меня! Кто-нибудь слышит меня? Выпустите отсюда! Ну, пожалуйста!
А как сказать по-немецки? Да какая разница? Английское «хелп» понятно же на всех языках? Скорее всего. Это слово универсально, как комбинация Ctrl+Z на клавиатуре, отменяющая действие. Ей хотелось вернуться в то время, когда флирт с привлекательным незнакомцем на углу улицы не напрягал. Потому что все еще был похож на игру. А может, это и есть игра?
— Да пошел ты, Энди! Выпусти меня отсюда! Выпусти меня!
Перестав колотить в дверь, она услышала тишину. Ни гула в трубах, ни шагов наверху. Из соседних квартир не доносятся звуки телевизора или радио. Пять этажей, и никаких признаков жизни. Ни открытых дверей, ни голубого света телевизора, ни музыки, ни соседей. Ничего и никого.
Надо же вляпаться в такое дерьмо! Она прислонилась спиной к стене, и прохладная штукатурка на мгновение удержала ее скольжение, а затем она неуклюже рухнула на пол, и именно здесь ее настигли слезы.