— Клэр, ты неисправимая пессимистка. Большинство людей были бы счастливы, если бы им приносили домой два подарка в день.
— Большинство людей были бы счастливы, если бы их не запирали на целый день в квартире.
На его лице появляется раздражение, но он сдерживается, и ей становится легче. Иногда подобное замечание так злило его, что он переставал разговаривать с ней, притворялся, что ее вообще нет в комнате. Нехорошо, когда ты невидимка для единственного человека, которого можешь видеть.
— Давай больше не будем об этом. Ты же знаешь, так будет лучше.
Она пристально смотрит на него, пока он не отводит взгляд, но, когда он так делает, раздражение вспыхивает у нее. Неужели он не понимает ее?
— Итак, какая рука — левая или правая?
Она медлит. Хотя какая разница.
— Правая.
— Прекрасный выбор.
Он протягивает ей бумажный пакет, и она садится за стол, чтобы открыть его. Внутри лежит книга с бумажными моделями. «Великие здания коммунистической эпохи». Она листает книгу и видит, что каждое здание сделано плоским и его можно «выбить» из картонного листа и построить, такой маленький город вдохновляющей архитектуры.
— Энди, это невероятно! — Она не может скрыть восторг.
Некоторые здания она уже видела — среди них ее любимые телевизионные башни, о других даже никогда и не слышала.
— Смотри! — Она указывает на Дворец бракосочетания в Тбилиси, в Грузии. Его стены закругляются сами по себе, сохраняя вертикальную линию, и каким-то образом оно наводит на мысль о поклонении, не говоря при этом какому богу, если вообще нужен какой-то. — А это словно сложено из брусков для игры в дженгу. — И она указывает на Министерство автомобильных дорог на берегу реки Мтквари.
— Я так и думал, что тебе понравится. — Он улыбается. — Там даже есть Дворец Республики. — Он берет у нее книгу и листает ее, пока не находит нужную страницу, затем отдает ей обратно.
Она сразу узнает это здание, его тонированные окна ничего не отражают, словно в них вставлены не стекла, а медные листы. Интересно, наверное, сейчас оно уже полностью демонтировано. Картинка возвращает ее в следующий день после встречи с Энди, в тот день, когда она решила, что пора уезжать из Берлина.
— А что было в другой руке?
Наклонившись, он поднимает другой пакет и передает ей.
Для своего размера он тяжелый, и на ощупь кажется, что в нем лежит граната. Странная ассоциация, потому что она никогда не видела гранату, не говоря уже о том, чтобы держать ее в руках, но именно это сравнение приходит ей на ум, и на мгновение возникает желание, чтобы он вручил ей именно гранату: выход для них обоих. Согласилась бы она? Но когда она открывает пакет, то находит в нем жестяную банку с медом из эвкрифии и понимает, что даже если она швырнет ее в окно, то самое большое, чего она достигнет, — это разбитое стекло и липкое месиво на асфальте во дворе.
— Где ты его нашел? — Она вертит банку в руках. Красножелтые буквы на этикетке так хорошо знакомы ей. Она помнит этот мед с детских завтраков: его вкус нельзя спутать ни с каким другим. — Его же делают только в Тасмании.
Он пожимает плечами:
— Нашел место, где можно заказать его. Разрешишь мне тоже попробовать?
У нее возникает ощущение, будто ее настигло детство, и она не знает, к чему может привести это пересечение временных линий. Энди возвращается из кухни с чайной ложкой и, поддев крышку, открывает ее. Расплывается знакомый запах; она берет у него ложку и погружает ее в мед По консистенции он что-то среднее между кремом и маслом. Его надо намазывать, а не капать, и, когда она слизывает мед с ложки, она переносится далеко и на много лет назад.
— Восхитительно, — говорит он, облизывая губы. — Никогда не пробовал ничего подобного.
— Он такой необычный, он… — Она подыскивает нужное слово, но он обрывает ее, прижимаясь губами к ее губам.
Она должна отстраниться, она понимает, что должна. Ей кажется, что вернулся тот Энди, которого она встретила в первый раз, и что дверь не заперта. Как в ту самую первую ночь, когда все пошло так ужасно неправильно.
— Я не могу.
Она отталкивает его, желая лишь снова притянуть к себе. Вместо этого она направляет свои слова на чайную ложку, которую держит в руке.