На детской площадке безлюдно. Он видит яркие цветные пятна: это ребятишки исчезают в сумерках, обгоняя своих родителей. Как он хотел бы отправиться с ними! Чтобы главным был кто-то другой, кто заберет его с детской площадки, оденет в пижаму и уложит в постель.
Он все еще плачет. Удивляется стойкости своих слез: они пришли непрошено и отказываются исчезать, хотя он изо всех сил старается не обращать на них внимания. Он уже давно не видел, чтобы Клэр плакала. Либо она научилась не плакать, либо у нее нет причин для слез. И неизвестно, какое из этих объяснений лучше.
Становится зябко, земля скорее мокрая, чем холодная. Пора возвращаться домой. Она будет ждать его.
— Почему? — воображает он, как она спрашивает.
— Потому что я люблю тебя.
— Ты всегда так отвечаешь, — возразит она.
— Потому что это правда, — скажет он. Но возвращаться домой все равно не хочется.
Как только она приходит к выводу, что времени больше не существует, ей становится легче. Да, разумеется, будут восходы и закаты. Но даже они мало влияют на нее, потому что, когда ей хочется, чтобы было светло, она включает свет, а когда хочется полумрака, выключает.
Если Энди нет рядом, она часами думает о нем. Она так часто думает о нем, что в ее мыслях он присутствует намного больше, чем когда находится в одной квартире с ней. В такие моменты Энди превращается в тему для размышлений, и она не совсем понимает, что это дает ей. Семантика слов оставляет для чувств не так уж и много пространства.
Ее любимым местом стала кровать. Лежа на половине, еще теплой после Энди, она чувствует себя умиротворенно. К ней приходят сны, они шествуют через сознание, словно в город въезжает бродячий цирк. Лежа в постели, она думает о людях, которых не видела много лет, о местах, где, как ей кажется, никогда не бывала. Каждую ночь она засыпает с мыслью, что все не так уж и плохо. И где бы она ни находилась, сны никуда не денутся, и неважно, кто лежит рядом с ней, ее сны останутся прежними. В этом она уверена, потому что сны принадлежат ей.
Когда она не связана своими снами, она замечает, что в центре ее внимания находится Энди, что вынуждает ее признать факт своего заточения. Она старается избежать этого, поскольку ей неприятно наблюдать его попытки по-своему объяснить происходящее. Она испытывает к нему жалость, даже когда лениво подкалывает его вопросами. И все равно она продолжает спрашивать, дожидаясь, когда наступит момент отчаяния, и его взгляд встретится с ее взглядом, и он наконец ответит:
— Потому что я люблю тебя, Клэр.
У этого безумия свое объяснение.
В ответ она перечисляет причины, по которым любит его. Любит, ведь так? Он любит ее. Он заботится о ней. Он приложил столько усилий, чтобы заполучить ее, и вот она неотлучно находится здесь. Его упорство достойно восхищения: не многие люди стали бы так стараться.
По вечерам, наблюдая за ним, она держится отстранен-но. Подобно зрителю, она следит за каждым его движением, старается прочесть символику его действий и, если необходимо, реагирует на них. Довольная, она становится шумной; разочарованная, остается вежливой. В такие минуты разговор между ними не клеится. Он спрашивает, а она отвечает на вопросы как надо. Пока наблюдает за ним, она предпочитает вести себя как можно нейтральнее. Она в подробностях хранит его образ в памяти, и в другое время, когда кажется, что Энди не похож на себя, тот образ помогает ей вспомнить, какой он есть на самом деле.
Он спросит, как прошел ее день, и она ответит. Она спросит его, как прошел его день, и он ответит. Она будет задавать более сложные вопросы, а он все так же будет отвечать. Как в любом разговоре, который люди ведут в обычных обстоятельствах. Они оба будут шутить, как правило, о словах и произношении. Он будет учить ее, как что-то называется по-немецки, и она будет повторять за ним. Он улыбнется, если она повторит правильно, и именно ту улыбку она будет вспоминать, когда он выйдет из себя. Он остановится, посмотрит ей прямо в глаза и улыбнется. Она старается как можно чаще вызывать у него эту улыбку. Хочется, чтобы в запасе их было столько, сколько нужно.
Исчезновение времени связано с некоторыми закономерностями. Энди сразу возвращается домой. (Она привыкла называть эту квартиру «домом», потому что именно так она чувствует. Дом там, где находится сердце. Она полагает, что в этом высказывании есть доля истины, но не желает развивать эту мысль.) Итак, Энди возвращается домой. Один из них готовит еду. Если ее очередь, он или смотрит на нее с порога кухни, или идет к стереосистеме, чтобы поменять пластинку. Если готовит он, она сидит на скамье и старательно приманивает его улыбки.