«Вот какой сосед мне достался», — невесело подумал Дронго, уже подозревая, что остаток путешествия может пройти совсем не так спокойно, как его начало.
Глава 3
После того как состав благополучно пересек белорусскую государственную границу, он оказался на территории Польши, которая теперь была не просто западным соседом России и Белоруссии, но и форпостом западного мира, даже формально став страной, входящей в Шенгенскую зону. И поэтому пограничники соответственно проверяли документы всех пассажиров на въезд в Европу по установленным общеевропейским стандартам. Нужно отдать должное полякам: почти все сотрудники говорили по-русски или хотя бы понимали пассажиров. К гостям, следующим в фирменном вагоне премьер-класса, пограничники и таможенники относились с особым уважением.
Польский пограничник улыбнулся Наталье Робертовне, сделал ей отметку в паспорте и уточнил, куда именно она едет.
— К своему брату в Женеву, — пояснила она, — только на одну неделю.
— Счастливого пути, — пожелал ей пограничник.
К обладателю дипломатического паспорта он отнесся подчеркнуто вежливо и корректно, даже не уточняя, куда именно направляется этот дипломат.
— Вы много путешествуете, — сказал он, обращаясь к Дронго.
— Да, — согласился тот, забирая паспорт, — иногда мне кажется, что слишком много.
В следующем купе пограничник забрал оба паспорта, тщательно просмотрел их.
— Вы муж и жена? — уточнил он, увидев разные фамилии.
— Какое вам дело? — дернулся Цверава. — Мы живем в гражданском браке. Или в Польше такие браки запрещены?
— Не нужно так нервничать, — посоветовал пограничник, внимательно рассматривая паспорт Цверавы. — Вы первый раз въезжаете в Европу?
— Нет. Конечно, не первый. А почему вы так решили?
— У вас новые паспорта и новые визы.
— Старые закончились, — ответил Цверава.
— И у пани тоже? — уточнил пограничник.
— Да. У нее тоже, — явно сдерживаясь, произнес Цверава.
— Я была спортсменкой, много ездила на соревнования, — вмешалась Альбина, — даже выступала у вас в Кракове на чемпионате Европы.
— По какому виду спорта? — уточнил офицер.
— Биатлон, — ответила она. — У вас есть еще вопросы?
— Нет. Все в порядке. Счастливого пути. — Он вернул им документы.
— Мерзавец, — пробормотал Цверава, когда пограничник прошел в следующее купе, — все ему интересно. А ты тоже нашла время лгать. Ты же говорила, что занималась лыжным спортом.
— Нужно было отвлечь его внимание, — попыталась оправдаться Альбина, — вот я и вспомнила про их чемпионат.
— У нас все в полном ажуре: документы и визы сделаны в немецком посольстве. Они не могут ни к чему придраться, — пробурчал Цверава. — И вообще, больше ничего не говори, когда я разговариваю с людьми. Я сам буду решать, когда тебе встревать в разговор. Поняла?
— Конечно. Не нервничай.
— Это очень важно. Будем считать, что сегодня ты сделала это в последний раз. В первый и в последний.
— Да, да, конечно, — торопливо согласилась она, хихикнула и добавила: — Даю тебе слово, что в последний раз.
Дронго вышел в коридор. Вокруг светились огни. Весь состав был освещен огнями пограничных прожекторов. Он услышал, как пограничник спрашивает у пассажира из четвертого купе о цели его визита.
— Бизнес, коммерция, — пояснил Гаврилко. — У меня важные переговоры в Ганновере.
— Счастливого пути. — Пограничник вернул ему паспорт и пошел дальше.
В коридор из своего купе вышла Альбина и взглянула на Дронго. У нее были красивые зеленые глаза. Женщина была в светло-сером спортивном костюме известной немецкой фирмы.
Он улыбнулся, но она не приняла это как приглашение к разговору или даже знакомству. Напротив, посмотрела сквозь него, затем отвернулась и вошла обратно в купе, обдав его ароматом своего парфюма. Очевидно, имея такого грозного и ревнивого друга, как Георгий Цверава, она справедливо считала, что не может улыбаться чужому мужчине из соседнего купе. Следом за ней в коридор вышел сам Жора Бакинский. Он посмотрел на Дронго и кивнул ему в знак приветствия.
— Добрый вечер, — вежливо поздоровался Дронго.
— Как вы думаете, скоро они закончат? Я слышал, что вы дипломат?
— Думаю, что скоро. У них обычно работает несколько бригад. Но вообще-то, я не совсем дипломат.
— Мы раньше встречались? — спросил Цверава, взглядываясь в Дронго.