— Поэтому нужно как можно скорее бежать на острова, там ты получишь свои деньги и будешь свободен!
— Мои дела нельзя сдвинуть. Успокойся. И да, я и сейчас свободен, максимум, что мне грозит, это допрос. Да и вытащить меня из деревни или, тем более, из леса, мало кто сможет.
Она недовольно сжала губы, но через пару секунд, всё же, спросила.
— Так ты поможешь или нет? И когда?
— Как я уже сказал, несколько недель, не меньше. Так что можешь отправляться по своим делам, — слабо пожал я плечами. И, посмотрев на её хмурое лицо, добавил: — И спасибо, что не оставила в городе.
— Не пристало благородному человеку бросать своих вассалов в сложной ситуации! — заученно ответила она, явно думая о чём-то своём.
— Вассалов? — опешив, вкрадчиво спросил я.
— А? Нет, извини, — рассеянно отмахнулась аристократка. А после уверенно кивнула своим мыслям и выдала: — Я отправляюсь с тобой в деревню охотников! Много слышала про подобные места, хочу посмотреть своими глазами!
Я только вздохнул и устало спросил:
— На что ты жить-то собираешься? У нас дорого. А тебе даже на нормальный ужин не хватало.
— Продам украшения. Я взяла с собой кое-что, но продавать по пути боялась. Не на постоялых дворах же предлагать? Хотела попробовать в городе, но не успела. У вас есть, кому подобное купить?
— Найду, — кивнул я и попросил: — Принеси воды пожалуйста.
Она кивнула и вышла, а я вздохнул и тихо прошептал на русском:
— И нахрена, спрашивается, я на это всё подписался?
Но хоть ужином меня накормили плотным, так что восстановление пошло намного быстрее. Проснувшись утром, я поморщился и начал разматывать тряпки на себе, отдирая присохшую сукровицу. На той стороне комнаты раздалась возня и на меня из-под одеяла уставились заспанные глазищи. Некоторое время она непонимающе смотрела, что я делаю, а потом выпрямилась на кровати, откидывая одеяло, и громко воскликнула:
— Ты что делаешь! Рано же!
Я только хмыкнул и отодрал последнюю тряпицу на груди. На самом деле, уже было даже поздно, раны начали уверенно рубцеваться. Отрезав часть, я рванул одну нить, и зашипел от боли, когда она вышла наружу.
— Не трогай! Я сама уберу, — скривилась она, глядя на меня. — Дай только позавтракать и умыться.
Я предпочёл послушать девушку, а не заниматься самоистязанием. Да и приятно, когда над тобой работаю женские прохладные ладошки. Даже кажется, что не так уж и больно, особенно если закрыть глаза и не видеть раны.
Зрелище, кстати, мерзкое. Грудь рассечена в нескольких местах, и сейчас это всё вспухло весьма неприглядными рубцами. Дёрнуло болью в ноге, когда Элеонора удалила швы глубокого пореза на бедре. А после потянулась к щеке.
— Аккуратнее, — зашипел я, когда она рывком вытащила часть нитки.
— Терпи, это последняя!
Стрельнула боль и во рту появился привкус крови, а девушка отбросила кусок нитки в кучу таких же. Я же, насладившись пару минут уходящей боли, перевернулся на бок и спустил ноги с кровати.
А после аккуратно поднялся на ноги. Постояв пару минут, скосил взгляд на раны. Вроде нормально. Уже свободнее, под бдительным взглядом аристократки, завернулся в одеяло на манер тоги и сделал первый шаг.
На удивление, чувствовал я себя довольно хорошо и до колодца дошёл без проблем. Разве что хозяин постоялого двора проводил меня удивлённым взглядом. А там я отложил одеяло и с удовольствием обрушил на себя первое ведро ледяной воды, начиная смывать с тела коросту, остатки грязи и крови.
Ушло несколько вёдер, но я чувствовал себя, как будто заново родился. И только Элеонора отворачивалась в сторону, пряча покрасневшие щёки. Что поделать, вся моя одежда пришла в негодность и ополаскиваться пришлось в трусах.
Завернувшись в одеяло, я сел на ступеньки и расслабленно выдохнул. Раны ныли, но на свежем воздухе стало полегче. Дрогнуло дерево ступеньки и рядом села аристократка. В брошенном ей на меня взгляде была жалость.
— Прости. Эти страшные раны, они из-за меня.
— Угу, — равнодушно кивнул я и почесал грудь.
— Тебе что, это не важно? — недоумённо спросила девушка.
— Чешется.
— Я серьёзно спрашиваю!
— Внешность, это наименьшая проблема из того, что меня волнует. Просто ещё один повод активнее изучать целительскую магию в будущем.
— Ты хочешь стать целителем? — недоверчиво спросила она, окинув взглядом ту груду мышц, что я вырастил тренировками.
— Не-а. Не имею особой склонности. Но иначе я лет через десять помру или уйду в лес и превращусь в животное.
Она замолчала, явно не зная, что сказать. Я же, проговорив это вслух, понял, что в реальности меня не особо интересует подобная профессия. Мне ведь понравилось ходить по краю, сражаться, много зарабатывать одним рывком на пределе сил. Авантюры? Да сколько угодно, пока за это хорошо платят.