Ну и, во избежание кровавого побоища, мне пришлось, в итоге, покорно снести «материнский» наказ и отправиться на верх за одеждой и потребным видом. Ну а чтоб молодой барин не заплутал в огромном доме и сподручней ему было «чистить перышки», урезоненная моей покорностью мачеха расщедрилась приставить мне провожатой одну из своих служанок — ту, что помоложе, по имени Василиса.
Аленка во время моих препирательств со Стефанией Власовной старательно делала вид, что изучает стены и потолок. Ну да, млять, там же в изобилии имелись писец какие интересные узоры из трещин… Понятное дело, на подругу свою, после такого показательного игнора, я обиделся люто и, покидая подвальную комнату в сопровождении фигуристой служанки, тоже даже не глянул в ее сторону.
Из-за не обладающей ночным зрением Василисы, наверху мне пришлось по новой зажечь оставленную Горыней лампу и дальнейший наш путь освещать лучом из нее.
Оно, на поверку, так даже вышло и лучше. Управляя лучом лампы, я освещал самые благопристойные участки сперва кладовой, затем коридора, потом холла, лестницы и снова коридора (но уже второго этажа), и моя спутница практически не видела даже мельчайших пятен крови на полу. Раскуроченные же двери боковых помещений и царящую за ними разруху, от нашествия тварей изнанки, надежно скрыла от взора служанки окружающая нас всюду в доме непроницаемая тьма.
Гардеробная с господскими вещами, куда привела меня Василиса, оказалась аккурат над кладовой. И я даже пошутил, первым пробираясь внутрь через пролом свернутой тварями изнанки в сторону двери, что проще было на стеллаж в кладовой забраться и через потолок ход сюда прорубить. А дальше я и понять ничего не успел, как с пронзительным визгом за мной следом в гардеробную ломанулась Василиса и, с ходу запрыгнув мне на руки, всем телом тут же вжалась в меня… Позже девушка призналась, что в освещенном лампой конце коридора ей почудилась какая-то метнувшаяся зубастая тень. Но это уже было потом, а тогда…
Я еще, пока по коридором с этой красотулей «гулял», слюной захлебывался от каждого ее невольного прикосновения ко мне. А че вы хотите, три месяца без секса для молодого половозрелого мужчины — это ни разу не шутки. А тут рядом идет вся такая… бедрами качая… Короче, трудно было, но я держался, стараясь не зацикливаться на идущей рядом Василисе, и ловко маскируя свободной от лампы рукой давно восставший орган…
Когда же деваха вдруг сама запрыгнула на меня и обхватила за поясницу ногами, бесстыже задрав при этом до пупа свое платье, естественно долго сдерживаемую плотину моего желания тут же к хренам прорвало. И девчонка даже охнуть не успела, как оказалась в роли мотылька, насаженного на крючок.
Ну а дальше у нас все завертелось по-взрослому, в полумраке на пороге гардероба, едва озаряемом светом забытой в коридоре лампы… И затянулась эта бешенная скачка вот уже на добрые двадцать минут.
— Ты лучшая! — со стоном выдохнул я в шею девушке, ощущая приближение очередного извержения вулкана.
— Барин, вы только барыне про меня не говорите! — откликнулась сквозь страстные всхлипы Василиса.
— Угу, не скажу, — выдохнул я, ловя, после просьбы служанки, невольный призрак дежавю, когда три месяца назад бывшая подруга в страстном танце любви на непривычно огромной кровати просила меня о чем-то похожем.
— И Алене Петровне тоже, — словно подслушав мои мысли, добавила любовница.
— Не ска-ААА!.. Какой кайф!
Разрядившись в очередной раз, я наконец испытал чувство полного удовлетворения и, оторвавшись от лоснящихся от пота в полумраке ягодиц партнерши, привалился мокрой спиной к стене, по которой, как на салазках, скользнул на пол.
С тихим стоном мне на руки тут же свалилась едва живая после затянувшегося любовного марафона Василиса. Наши губы сами собой тут же потянулись друг к другу, и языки заплелись в страстном поцелуе.
Глава 31
Глава 31
Когда мы малехо отдышались, я перетащил из коридора лампу, и работа закипела.
Наверняка у Василисы в загашнике имелась какой-то специфическая техника (типа Уютной руки, как у Аленки), иначе как еще объяснить, что среди нагромождения разнообразного барахла в гардеробной (и лежащего в аккуратных стопках на полках стеллажей, и висящего в защитных чехлах на длиннющих стойках, и просто пылящегося в тюках на полу и на верхушках стеллажей) совсем молоденькая девчонка чувствовала себя, как рыба в воде. И пока я ошарашенно разглядывал стопки передников и каких-то платков на ближайшем ко входу стеллаже, рванувшая вглубь гардеробной Василиса за считанные минуты раздобыла мне по размеру: сорочку, модные минишаровары с чулками, сапоги и даже здоровенный кожаный плащ с капюшоном…
— Так осень же, барин. Сентябрь на дворе, — затараторила добытчица, отвечая на мой немой вопрос по поводу последней обновки. — Сегодня тепло еще. Но через день-другой непременно дожди зарядят. Потому никак не можно вам остаться без плаща.
Накинув на плечи брутального вида макинтош, я был приятно удивлен тому, как ладно вещица села по фигуре. Решив тут же испытать обнову на тесноту и скованность движений рук, я решил полностью надеть плащ и затянуть на крючки всю веревочную шнуровку вещицы. Но моя попытка сунуть руку в рукав сразу была мягко, но решительно, пресечена Василисой.
— Разрешите, барин, я вам волосы сперва подровняю и ногти?
— Так-то не помешало б, конечно, — хмыкнул я, позволяя девушке стащить с моих голых плеч плащ. — Но че-то ножниц я у тебя, красотуля, не приметил?
— А зачем мне ножницы, барин, я ж не портниха? — озадачила меня встречным вопросом Василиса.
— Это че, типа, шутка такая?.. Ты чем стричь-то меня собралась, милая?
— Как это ВАС стричь?
— Тьфу ты! Вечно забываю, что у вас все тут через одно место!
— Ка-какое ме-место, ба-барин? — уже чуть не плача, дрожащим голосом уточнила Василиса.
— Да забей, это я так, о своем!.. Э-ээ, ну че ты разнюнилась-то на ровном месте? Я ж это не того… В смысле: не кричал на тебя, а просто громко разговаривал.
— П-п-правда?
— Кривда, блин… Давай, сопли подтирай и показывай, чем волосы и ногти ровнять мне собралась?
— Так стойкой же второй Заботливого сада, — поведала, как о само собой разумеющейся очевидности, Василиса.
— А, ну да, конечно. Техника, ведь, специальная для данной цели имеется, — покивал я с умным видом, дозволяя девушке: усадить меня на один из тутошних тюков, и приступить к наведению порядка на моей заросшей голове.
Хотите верьте — хотите нет, но с головой моей эта доморощенная стилистка управилась всего за минуту. Убрав, при этом, все лишнее не только с бывшей нечесаным одуваном шевелюры, но и преобразив торчащую во все сторону волосню под носом, на щеках и горле, в короткие и стильные усики и бородку. И все это волшебство(иначе и не скажешь) девушка спокойно створила голыми руками.
Частыми прикосновениями своих нежных пальчиков Василиса словно сметала с моих гривы и бороды невидимую пыль, чудесным образом реально испаряя этими прикосновениями торчащие вихры и лохмы.
Но если за ее работой нам волосами, в силу отсутствия в гардеробной зеркала, я мог лишь подглядывать краем глаза, то, когда Василиса переключилась на «стрижку» ногтей, весь процесс с начало до конца мне фартануло лицезреть из первого ряда.
И снова применение бытовой техники буквально заворожило меня своей чудесной простотой. Девушка своим ухоженным ногтем указательного пальца правой руки по очереди очерчивала на каждом отросшем «когте» моих пальцев контур будущего нормального ногтя, и, по завершении каждой такой двух-трех секундной процедуры, просто дергала за «подпиленный» столь оригинальным образом «коготь» пальцами уже левой руки. Практически ороговевший за три месяца нарост отделялся точно по обозначенному контуру и летел на пол, а, вместо звериного когтя, на моем пальце появлялся нормальный идеально подстриженный ноготь… Управившись за полминуты с обеими моими руками, Василиса опустилась на корточки и занялась «когтями» на ногах… И вскоре мои нижние конечности тоже сияли идеальным педикюром.