Такая обстановка дома, сказалась на поведении дочери, хотя учиться она продолжала успешно, но стала задерживаться после школы. Сдружилась с одноклассницей и частенько ночевала у нее, предупредив меня лишь по телефону. Домой дочь приходила, только для того чтобы переодеться, поменять книжки в портфеле и попросить денег. Ни какие мои разговоры на нее не действовали. Ответ ее был один: "Я не хочу жить с отцом–пьяницей".
Я не сидела сложа руки и подыскивала варианты.
Во-первых, тайком от мужа подала на развод, а чтобы он не узнал об этом, все бумаги из суда на его имя, просто уничтожала. Поле трех его неявок в суд – нас развели. От алиментов я отказалась.
Во–вторых, рассмотрела варианты переезда. Из всех предполагаемых выбрала Санкт–Петербург, потому что там жила моя бывшая одноклассница, с которой мы поддерживали отношения, и частенько семьей бывали у нее в гостях. Вот она и предложила мне свою помощь в поисках съемного жилья. Да и с работой в этом городе было полегче. Если для гастарбайтеров есть места, то уж для меня и подавно найдется. Марина нашла в пригороде комнату для проживания. Я созвонилась с хозяйкой, договорились о цене и времени заезда. Вспомнила про родительский дом, как бы он нам сейчас пригодился, но после смерти родителей, мы его продали. Деньги же, хоть и небольшая сумма, как водится, на сберегательную книжку положили – на черный день. Как чувствовала тогда, предлагала мужу хороший ремонт сделать в квартире, но где там, разве можно упрямца убедить. "На книжку и весь разговор – пусть копятся." Но, в один "прекрасный" день, накопления наши все обесценились, и не только наши – все граждане страны пострадали.
В–третьих, я сходила в школу и предупредила директора, что в ближайшее время, возможно, с дочкой переедем в другой город, и чтобы не раскрывали нашего места проживания мужу, в случае его обращения.
В один из дней, после очередного скандала, когда муж ушел к "друзьям" запивать свое горе, а это значит – его не будет почти двое суток, быстренько упаковали с дочкой чемоданы и сумки, схватила документы и ринулись на вокзал. Уже в поезде облегченно вздохнули, обнялись и заплакали. Плакали мы больше от того, что наконец-то решились и уехали от деспота и тирана, в которого превратился наш любящий и заботливый отец. Понимала, что квартиру мы потеряли, но как говорится, "будем живы – не помрем". Как-нибудь выкрутимся.
Когда хозяйка комнаты получила предоплату и отдала нам ключи, мы были на седьмом небе от счастья. Пусть в коммуналке, пусть общая кухня, пусть маленькая комнатка, но мы вдвоем, с доченькой.
Определив дочку в школу стала искать работу. Решила не рассылать резюме по организациям. Подала свое объявление о предоставлении услуг, по уходу за больным человеком.
Очень быстро откликнулась семья, которым нужна была сиделка, для ухода за престарелой женщиной. Сами они уезжали за границу на длительный срок, а возможно и навсегда, но их бабушка сопротивлялась и была против отъезда. После собеседования, со мной заключили контракт на период работы, оформив у нотариуса, где оговаривались мои обязанности по уходу за пожилой женщиной. Так же, был оформлен договор о проживании в квартире, с пропиской и последующим, оформлением в собственность.
Мы с дочкой переехали к бабушке, которая оказалась, маленькой худенькой женщиной, девяноста двух лет. Бывшая фронтовичка, много рассказывала о своей юности, военных годах, о своей любви повстречавшей на фронте. Она часто со слезами на глазах вспоминала о муже и сыне, которых уже похоронила. Сожалела, что внук с семьей не дождались ее смерти – уехали за границу.
Квартира была двухкомнатная, и мы с доченькой обжили маленькую комнату, окно которой выходило на солнечную сторону – во двор. Здесь стоял раскладной диван, кресло–кровать, письменный стол и шкаф для одежды.