И не просто плохи, а очень плохи.
Я поняла, что у меня есть личный интерес держаться от него подальше.
Со стороны ничего заметить нельзя — це-Цали, как рачительный хозяин лично приглядел за сохранностью товара. Но перехватив мой взгляд, понимающе улыбнулся, подлец.
Крепко взял меня за руку, и лично проводил к шатру. Ишма робко просеменила сзади.
— Наслаждайся отдыхом, ожившая Статуя, — пожелал Яклин мне на прощание, и, нехорошо улыбнувшись, добавил. — В Поселениях О вас можно не охранять — и не беспокоиться о том, что глупая любопытная женщина крадется по ночам к моему шатру с целью выведать государственные тайны.
Искреннее недоумение, которое я постаралась изобразить на своем лице, по всему видать, не проконало. Возмущенное фырканье только заставило Яклина еще раз улыбнуться.
— Здесь ты вряд ли захочешь оказаться на улице одна, без стражи, Тара.
Я не сразу поняла, о чем он. Пока не увидела женщин О.
В Вольных Поселениях наш караван остался на ночь. И можно, пожалуй, смело сказать: такого я не ожидала даже от Зиккурата.
Все женщины племени носят отвратительные татуировки на лице.
Сине-черные полоски, на палец выше верхней губы и на палец ниже нижней, поднимаясь, заходят на щеки, и выглядят нарисованными улыбками. И среди нескольких женщин, скользящих туда-сюда как мыши, что помогали нам с Ишмой обустроиться на ночь, были не только зиккуратки, — и это страшнее всего!
Ночью, оставшись с Ишмой наедине, я узнала причину этого непотребства. У О есть главное правило по отношению к женской половине племени: женщина должна быть всегда и всем довольной. И улыбаться, не смотря ни на что. Женщина, которая не улыбается — преступница. Как здесь поступают с преступившими закон, я попросила Ишму скрыть от меня. За глаза хватило подробностей из жизни законопослушных гражданок. Оказалось, ужасные отметины — не все, что практикуется в Вольных Поселениях. Есть здесь еще один обязательный ритуал, называемый на зиккуратском о-ана, суть которого составляет не что иное, как женское обрезание.
Не буду посвящать вас во все подробности ужасного, кровавого ритуала, которые поведала мне Ишма, скажу лишь, что этому подвергаются абсолютно все женщины племени — от нескольких месяцев до неограниченного возраста. То есть в идеале, он практикуется обычно в раннем детстве, до пяти лет. Исключением являются женщины, которые попали в племя, будучи взрослыми.
Сам ритуал, предполагающий вырезание женских чувствительных зон, производится старыми, тупыми, чаще всего ржавыми лезвиями без какого-либо обезболивающего, после чего плоть сшивается. Обычно оба ритуала О совмещаются — то есть девочке или взрослой женщине в один день наносится черно-синяя «улыбка» и производится о-ана. Бонусом — прошедшая через эти пытки, и умудрившаяся выжить, женщина считается неприкосновенной — даже для представителей власти и правителей. Если мужчин О можно призвать на войну, пленить, продать на невольничьем рынке, то женщины О на Зиккурате — неприкосновенны. Для всех, кроме мужчин своего племени…
На этом месте от совершенного отсутствия логики у меня закружилась голова, и одновременно потянуло проверить, на месте ли наши «ниндзя». Мало ли. Если уж для О женщина без «улыбки смерти» — преступница.
И уж совершенно невероятным оказалось то, что некоторые из находившихся здесь женщин пришли сюда в сознательном возрасте и по доброй воле!
Как же нужно бояться пресветлую Цалибу или Цали какого-нибудь другого Цала, чтобы выбрать Вольное Поселение О?!
И это в наш век, на планете, которая когда-то была одной из самых развитых во всей Галактике!..
Эддар, затаив дыхание, наблюдает за огромным, в два с половиной метра, вараном. Варан гигант даже для Зиккурата — мощный коричневато-бурый красавец с пронзительным взглядом черных маленьких глазок. Зиккуратская ящерица-переросток, в свою очередь, наблюдает за двумя зеленоватыми тушканчиками, едва различимыми в желто-зеленых стеблях высокой травы. Тушканчики — мамаша с почти взрослым детенышем сосредоточено вылущивают колоски очьялялок — дикой, некультурной породы, годной разве что в пищу животным. Очьялолоки, растущие в колосьях, при надлежащей культивации, дают сладкие, с кислинкой плоды, похожие на помесь земных яблок и лимонов. Эти же, растущие в пустыне, настолько кислые, что даже местные их не собирают.