— Убери нож. Тут ментов, хуева туча. Тебе проблемы нужны? — весь собран, натянут как струна, но не показывает своего страха. Да, он не из трусливых. Иначе бы не занимался тем, чем занимается.
После его предупреждения, скосила глаза за его спину, но мы далеко от них стояли. Маленький процент, что заметят, чем мы тут занимаемся. Оттянула руку с ножом, и глядя в глаза проговорила смуглому парню:
— Риза, дважды предупреждать не буду. Хочешь помочь по доброте душевной? Валяй! Но брось все свои идеи, чтобы заманить меня в ловушку. Нихера у тебя не выйдет!
— А может ты мне правда нравишься, и я хочу помочь? Не задумывалась? — спросил незамедлительно.
И снова взгляд этот. Будто и вправду верит в то, что говорит. Только все это его блажь. Не верю ни единому слову, поэтому не долго думая, просветила его об этом:
— Риза, Риза… — посмотрела насмешливо, и облокотилась спиной на стену складывая руки на груди — вот смотрю на тебя и диву даюсь… Ты меня за кого принимаешь? Я че, первый день на улице? Тебе потрахаться не с кем? Или, именно мою дырку хочешь? — поморщился от моих высказываний. Да плевать. Тоже мне нашелся правильный мальчик.
— Помочь? Так помоги… Дай денег, просто так. Взамен ничего не прося… Сможешь? Или деятельность твоя мешает? Что-то взамен нужно иметь? Или кого-то иметь? В данном случае, меня? — усмехнулся дерзко и заулыбался. Понравилось то, что сказала, а мне вот стало только противнее. Он противен. Может я одна из этих… Ну как их там зовут? А, во — феминистка?!
— Гордая? — улыбаясь, медленно протянул.
Промелькнул опасный блеск в темных глазах. А я только понадеялась, что это не сейчас произойдет. Такого еще откровенного разговора у нас никогда не было. И вот то, что я сейчас вижу в восточном парне мне совсем не нравится. Возможно взыграет именно его, гордость и мужское эго. Вот схватит он меня сейчас, потащит на улицу в темный закуток, и никто ведь не поможет! Кто обратит внимание на бродяжку?
— Гордая? А разве такие проживут на улице? М? Просто есть свои понятия, и я буду следовать им. — даже если мне угрожает сейчас опасность, я не отступлюсь. Буду делать до последнего, как думаю. Трахнет? Ну что ж, так тому и быть. Не я первая, ни я последняя. Мне не привыкать, отряхнусь и пойду дальше.
Риз, наклонил голову к плечу и внимательно за мной наблюдал. И казалось читал все по моему взгляду. Всю решительность моих действия. Читал все мысли, что крутились в моей бестолковой голове.
— Будь по твоему… Но ты всегда знаешь, где меня найти. А, и кстати? — он уже развернулся, чтобы снова спуститься вниз по лестнице в подземку, но резко остановился, оборачиваясь, и насмешливо закончил фразу:
— Я умею ждать… Долго и упорно… Иначе, я не был тем, кем сейчас являюсь. Если согласишься со мной… Не будешь ни в чем нуждаться. И это не торгово-рыночные отношения, это будут просто отношения. Ты мне давно нравишься. И ты, Чича… Ты будешь моей… — после последней фразы чмокнул воздух и смеясь двинулся дальше.
Чечен, мать твою… Кровь играет. Не буду… Если бы нравился, если бы меня к нему хотя бы немного тянуло… Возможно я и подумала об этом. Но я ничего не чувствую к нему. Не к кому… Вообще… Местами мне очень явно казалось, что я фригидна.
Я не испытываю возбуждения, когда трогаю себя. Не чувствовала ничего ни к одному парню в нашем окружение. Да просто, чтобы понравился прохожий! Я вообще не понимаю, что другие находят в сексе. Что чувствуют? Какого, когда тебе понравился человек? Столько вопросов, но не одного ответа. Возможно, если бы не вся моя ебучая история жизни, то я могла бы быть нормальной?
Да не… Не могла…
Снова завыла сирена в очередной ночлежке. Да еще и комната окрашивается вся красным. Ощущение, будто я попала в камеру строгого режима.
Нехотя поднялась со шконки и начала натягивать пальто. Я никогда не раздеваюсь. Все вещи всегда при мне, и на мне. Пальто и берцы всегда под подушкой. Не знаешь какие крысы могут спать рядом с тобой. Как-то в один из таких дней, проснувшись, обнаружила что у меня пропала зимняя обувь. Потом ходила целых две недели, в своих старых, летних кроссах.
Не успев выйти с очередной блат хаты, как на меня налетел Валя. Опешил, когда увидел меня. Придя в себя, заулыбался, и первый вопрос его был:
— Чич, жрать хочешь?
За что, я обожаю Валентина? За то, что он всегда появляется в нужном месте и в нужное время. Никогда, не трепет языком по пустякам. Всегда все по делу. Даже сейчас, столкнувшись случайно, сразу задал правильный вопрос. Жаль только, что он наркоман. Таких людей отношу к категории — живой, разлагающийся труп.