Тут-то началось самое интересное. Оказалось, этого никто не может. Делалось множество попыток, и все они кончались одинаково. Как только давалось очередное определение разума, немедленно появлялась программа, позволяющая ЭВМ делать то же самое.
Наиболее серьезную попытку в этом направлении сделал А. Тьюринг (1912–1954). Он предложил такой тест. Предположим, вы ведете беседу по телефону с невидимым собеседником. Если по результатам беседы вы не в состоянии определить, кто является вашим собеседником — человек или машина, а на самом деле собеседником является машина, то такая машина разумна. В ответ появилось сразу несколько программ, позволяющих проводить подобные беседы. Дискуссии продолжались.
Наконец были вынуждены выступить те, кого с полным правом можно считать творцами современной информатики. 6 апреля 1961 года на методологическом семинаре механико-математического факультета МГУ академик А. Колмогоров прочитал доклад «Автоматы и жизнь». В частности, он тогда сказал:
«Поставленный нами вопрос тесно связан с другими: а что такое жизнь, что такое мышление, что такое эмоциональная жизнь, эстетические переживания? В чем, скажем, состоит отличие последних от простых элементарных удовольствий — от пирога, например, или еще чего-нибудь в этом роде? Если говорить в более серьезном тоне, то можно сказать следующее: точное определение таких понятий, как воля, мышление, эмоции, еще не удалось сформулировать. Но на естественно-научном уровне строгости такое определение возможно. Если мы не признаем эту возможность, то окажемся безоружными против аргументов солипсизма…
В заключение следует остановиться на вопросах, касающихся, если можно так сказать, этической стороны идей кибернетики. Встречающиеся часто отрицание и неприятие этих идей проистекают из нежелания признать, что человек является действительно сложной материальной системой, но системой конечной сложности и весьма ограниченного совершенства и поэтому доступной имитации. Это обстоятельство многим кажется унизительным и страшным. Даже воспринимая эту идею, люди не хотят мириться с ней, такая картина всеобъемлющего проникновения в тайны человека, вплоть до возможности, так сказать, „закодировать“ его и „передать по телеграфу“ в другое место, кажется им отталкивающей и пугающей. Встречаются опасения и другого рода: а допускает ли вообще наше внутреннее устройство исчерпывающее объективное описание? Предлагалось, например, поставить перед кибернетикой задачу научиться отличать по объективным признакам существа, нуждающиеся в сюжетной музыке, от существ, в ней не нуждающихся. А вдруг поанализируем-поанализируем — и окажется, что и в самом деле нет никакого разумного основания выделять такую музыку как благородную по сравнению с другими созвучиями.
Мне представляется важным понимание того, что ничего унизительного и страшного нет в этом стремлении постичь себя до конца. Такие настроения могут возникать лишь из полузнания: реальное понимание всей грандиозности наших возможностей, ощущение присутствия вековой человеческой культуры, которая придет нам на помощь, должно производить огромное впечатление, должно вызывать восхищение! Все наше устройство в самих себе понятно, но понятно и то, что это устройство содержит в себе колоссальные, ничем не ограниченные возможности.
На самом деле нужно стремиться этот глупый и бессмысленный страх перед имитирующими нас автоматами заменить огромным удовлетворением от того факта, что такие сложные и прекрасные вещи могут быть созданы человеком, который еще совсем недавно находил простую арифметику, чем-то непонятным и возвышенным».
Казалось бы, наконец все стало ясно. Как бы ни изощрялись противники машинного разума, нужно в конце концов отдать себе отчет в том, что существуют лишь две позиции. Или мы признаем, что человеческий организм, включая мозг, представляет собой физическую систему, состоящую из конечного числа атомов. Такая система воспроизводима если не сегодня, то в обозримом будущем. Если же этого не признавать, не остается ничего другого, как поверить в святой дух, который согласно библейской легенде вдохнул господь бог в свое творение из глины. Проблема эта относится к такой категории, где третьего, как говорится, не дано.