8. [613] Мы же, от которых требуется большего, чем от них, не только не сравнялись с ними в отношении дел, но даже и не близки к ним; так, наученные воздерживаться и от супружниц («Яко время», говорит Апостол, «прекращено есть прочее, да и имущии жены, якоже не имущии будут: преходит бо образ мира сего» (1 Кор. 7:29, 31) [614]), мы и услышавшие это и уверовавшие, не только не воздерживаемся от собственных жен, но бываем одержимы страстью к чужим женам. Имея повеление не клясться ни даже волосом одним (потому что Христос говорит: «Ниже главою твоею кленися, яко не можеши власа единаго бела или черна сотворити» (Мф. 5:36) [615]), мы не трепещем, непрестанно клянясь Высочайшей Главой всего, Самим Богом и Божиими святынями, но и настолько, увы, дошла безмерная дерзость, что самые неизреченные знамения Спасительной Страсти, — Божественную Кровь Бога богов (Втор. 5:36), единожды в веках излиянную за жизнь мира (увы! о, солнце, как не зайдешь ты для нас, как ты зашло тогда для оных богоубийц?! [616]) прилагают на бумагу вместо подписи чернилом для подтверждения клятв, которые все в целокупности Истинный Владыка объявил делами лукавого, и таким образом выходит, что мы делаем как бы сотрудником лукавого, увы, Того, Кто разрушил державу оного [617].
- Но если мы таковы в отношении Божества, то как поступаем мы по отношению к со–рабам [618]? Не скорее ли как к иноплеменникам и к врагам? Увы, мне! Что мне делать?! Как представить мне это всенародное и общее бедствие? Можно сказать в нашей репутации мы славимся не иным чем, как только тем, что истребляем друг друга и сильные причиняют ущерб более слабым. Бесполезно говорить! — Можно сказать, весь мир стал для нас полем битвы друг против друга: и если бы мы вскоре объявили кажущееся взаимное примирение, то мы, находящиеся во власти («и династэонтэс»), еще более будем притеснять бедных, налагая еще более тяжелые подати на живущих от своих трудов. Какой воин ныне довольствуется своим продовольствием (или: жалованием)? Кто из князей не разевает рта на похищение чужого имущества? Собачники и свинопасы, словно дикие кабаны и кровожадные псы, рвут на куски средства к жизни тех, которые совершенно не имеют никакой защиты. Поэтому бедные горестно вопиют на всех вас: на сущих во власти, на сущих за ними, на состоящих на военной службе, на их прислугу, не снося немилосердный и человеконенавистнический нрав сборщиков налогов, и непрестанное притеснение и неправду со стороны более сильных на вашей земле; уже, вот, и до монахов дошло течение наводнившей все неправды.
- После этого мы удивляемся, почему Бог нас оставил? Как это мы стали предметом злорадства врагов? Как это над нами одержал верх всякий народ и делает на нас набеги, чтобы беспощадно грабить нас? — Достоит удивляться преизбытку терпения Божия: как это Он не послал на нас огонь с неба, как это было в отношении Корея и бывших с ним? Как это живыми не послал нас в ад, разверзши для нас землю и открыв бездну и пропасть, как это было в отношении Дафана и Авирона и всего их сборища (см. Чис. гл. 16)? Как это полностью не предал нас поголовной гибели, как это было в отношении языческих народов? Нет, в действительности, мы легко были наказаны за наши грехи.
Итак, поскольку Он милостиво нас наказывает, всячески ожидая нашего обращения, то ныне и сами, после того как пострадали, вразумившись, обратимся к Нему; отвергнув дела тьмы, всячески сделаем себя причастными делам Света; возлюбим друг друга, и делами покажем, что наша любовь нелицемерна, дабы и любовь Божия пребывала в вас, прославляемая на деле (явно видимая) среди всех народов, враждующих против нас. Каждый оставим вожделеть имущества ближнего, чтобы таким образом отступив от всякой неправды, нам возыметь Божию Правду, помогающей нам, повергающей под ноги наши нечестивых и делающее их достояние нашим. Удержимся от ужасных клятв, которыми думая скрепить наши дела, мы сводим на нет Божественное повеление, от чего неустанно и терпим неудачи, сами от себя удаляя Божию защиту. Если мы обуздаем склонность к клятвам, то Сам Бог будет среди нас, укрепляя на пользу всякое наше полезное предприятие. Изменим образ нашей жизни на более благородный и более целомудренный, чтобы Отец непорочности, Бог, любил нас словно Своих чад и поставил нас выше всякого бесчестия и тления, во всем содействуя нам и поборствуя против наших врагов. Упорядочим всякое наше дело и слово и мысль к угождению Богу, и таким образом во всем чисто (честно) обратившись, припадем и восплачем пред Господом Богом нашим, испрашивая себе отпущение прежних наших грехов.