«Похоже, это самый настоящий толчок в будущее», — проносится у меня в голове, и губы ненароком растягиваются в полуулыбке.
Пассажиры и работники аэропорта бегают туда-сюда, создавая бесконечный поток людей. Я поднимаю сумку с пола, беру чемодан с ленты и, пройдя еще через пару дверей, выхожу к зоне прибытия, где меня должна ждать Линда. И наконец-то вдыхаю полной грудью.
Ну здравствуй, Нью-Йорк!
*****
— Перси-и-и!
Я вздрагиваю, когда слышу визг, оглушающий толпу. И вовсе не удивляюсь, замечая бежавшую с распростертыми объятиями сестру.
— Перси Джексон! — все еще кричит она, подбегая ко мне.
Резко оказываюсь чуть ли не под мышкой сестры. Она сжимает меня в своих объятьях так крепко, что кажется, будто мои кости начинают хрустеть. Воздуха в легких с каждой секундой становится катастрофически мало, но я не отхожу от Линды, а наоборот, обнимаю ее крепче. Мне приятно вновь чувствовать себя защищенной, в безопасности от всего вселенского дерьма. Слышать мое детское прозвище из уст родного человека — блаженство, словно бальзам на душу. Чувствовать запах сестры, когда она трется о мою макушку щекой, обнимать ее, осознавая, что все это не сон, что мой самый любимый человек сейчас рядом со мной.
— Я так чертовски соскучилась по тебе, дорогая! — Линда делает шаг назад, расцепляя наши объятия, и улыбается самой широкой улыбкой из ее арсенала.
Я тоже оглядываю сестру, подмечая детали. Пирсинг в носу, который она сделала без разрешения матери в пятнадцать, теперь не единственное украшение на лице. Маленькие металлические колечки вставлены в правую бровь, губу и хрящик между ноздрями. Черные как смоль волосы Линда собрала в неряшливый пучок, а пару цветных прядей выпустила наружу. Глаза сестры светятся от счастья, пока она смотрит на меня, и напоминают бездонное и холодное море, в котором хочется тонуть и тонуть. Они такие голубые, что я каждый раз проваливаюсь в их пустоту, как только пытаюсь заглянуть еще глубже, чтобы понять все чувства сестры.
Линда всегда была красавицей. Но сейчас она стала именно той девушкой, на которую клюнул бы каждый парень в гребаном Нью-Йорке. Ее фигура, которую она не делала в поте лица в тренажерных залах, напоминает песочные часы, из-за чего таким бедрам может позавидовать любая девчонка в радиусе мили.
Поэтому Линда носит только короткие юбки или шорты, оголяя ноги от ушей. Не забывает она также и про свою грудь, которую всегда заталкивает в лифчик на размер меньше, чтобы привлечь к себе внимание. И даже сейчас, пока она смотрит на меня, перед глазами то и дело мелькает ложбинка, украшенная крупным черным ожерельем, кучей цепочек и татуировкой.
— Ты сделала новую татуировку? — спрашиваю я, указывая на вырез на груди.
— Ой, да! — Линда расстегивает еще пару пуговиц на кофточке и приоткрывает мне вид на черно-красную татуировку в виде пса, у которого из пасти пылает огонь. — Нравится? — Я вскидываю брови, давая понять, что не удивлена ее выбором. — Господи боже, ты как всегда. Что не так?
— Да нет. — Я пожимаю плечами и перехватываю сумку из одной руки в другую. — Необычно.
— Правда?
На этот вопрос я отвечаю ей кивком.
— Я тебя обожаю, Перси! — Сестра быстро чмокает меня в щеку, берет чемодан и, разворачиваясь, направляется к выходу. — Давай, догоняй! От аэропорта до дома путь неблизкий. А я уже чертовски хочу есть!
Моих губ касается едва заметная улыбка. За последние пару лет я уже успела забыть, что это такое — иметь старшую сестру, которая вот так легко может командовать тобой. Забыла, каково это, когда тебя называют твоим детским прозвищем, что привязалось чуть ли не с самого рождения. И совершенно забыла, что такое забота, которую люди дарят от чистого сердца, а не из чувства долга.
Тряхнув головой, отгоняю дурные мысли и иду вслед за сестрой, которая уже бежит в сторону парковки.
Как только мы садимся в машину, Линда сразу же дает по газам. Она ловко виляет между машинами, перестраиваясь из одного ряда в другой. Я изредка на резких поворотах наблюдаю за ней, отмечая для себя, что сестра научилась водить намного лучше, чем раньше. Да и сама она стала статнее и взрослее. И хоть разница в возрасте у нас небольшая, всего-то четыре года, я чувствую, что Линда станет для меня именно тем человеком, кто поможет мне выбраться из дерьма, в котором я оказалась.
— Что интересного увидела, Перси Джексон? — спрашивает Линда, останавливаясь на красный свет светофора.