— Но?
— Но, как принято говорить в таких случаях, в обществе на этот счет существуют разные мнения. И то, что на этот счет существуют разные мнения, нам с тобой на руку.
— Я должен стать Будниковым?
— Не совсем. Ты должен стать человеком, о котором могут подумать, что это Будников. Хотя документы у тебя будут выписаны на фамилию Федоров.
— Не очень ли сложно — для Вятского рынка?
— Для Бутырского рынка сложно. Но, надеюсь, ты понимаешь: с Бутырского рынка мы только начнем.
Седов взял один из снимков. На цветной фотографии смеющийся Будников в плавках обнимал стройную девушку в купальнике. Снимок был сделан на фоне разбивающейся о скалы морской волны.
— По-моему, комплекция у парня твоя, — заметил Гущин.
— Ну… есть что-то общее.
— Правда, он брюнет. Но, думаю, изменить цвет волос и отрастить усы ты сможешь. Остальное менять не нужно. Достаточно будет нанести на твою шею легкие шрамы, свидетельствующие о хирургическом изменении черт лица. Если кто-то из особо любопытных эти шрамы увидит и если это будет человек опытный, он однозначно подумает, что ты сделал себе пластическую операцию. — Аккуратно сложив все фотографии в две отдельные стопки, Гущин придвинул их к краю стола. — Для всех ты в прошлом — простой телохранитель некоего банкира. Но те, кто этим заинтересуется, в конце концов могут прийти к мысли, что ты выдаешь себя не за того, кто ты есть. Кто-то пустит слух, что ты — Буда. Естественно, ты будешь решительно отвергать все догадки на этот счет.
— Понятно, Виктор Александрович.
— Человек из деловых, который никогда еще нас не подводил, замолвит за тебя слово перед Заней. Запомни, зовут этого делового Николай Шлепаков, кличка Шлепа. Думаю, с его рекомендацией охранником Заня тебя возьмет.
Глава 5
Пройдя мимо старушек, торгующих у входа укропом, морковкой и сигаретами, Седов сразу же направился к единственному на рынке павильону. Миновав покрытый следами крови от свиных и коровьих туш пологий бетонный настил и двойные обшарпанные двери, огляделся.
Тесно уставленный рядами павильон Бутырского рынка был забит продавцами и покупателями. В воздухе стоял гул голосов, еле уловимо пахло рыбой и не совсем свежим мясом. Сразу же за дверью размещался прилавок, за которым торговали творогом и сметаной. Оглядев не представлявших для него никакого интереса молочниц, он прошел к мясным рядам. Здесь, в подсобке, за распахнутой дверью, два битюга в запачканных кровью фартуках рубили огромными тесаками тушу. Каждый раз, отделив несколькими мощными ударами очередной шмат, они перекладывали его на тачку.
Понаблюдав за ними, Седов спросил:
— Где тут у вас начальство?
Один из битюгов, не прекращая работы, покосился:
— Тут все мы начальство. Конкретно, кого надо?
— Того, кто возьмет меня на работу.
Битюг отложил тесак.
— А кем ты хочешь работать?
— Мое личное дело. Так где начальство, а?
Вонзив с размаху свой топор в деревянный чурбан, второй битюг вытер руки о когда-то белый, но давно уже ставший желто-серым передник.
— Если хочешь устроиться «шестеркой», туши таскать, переносить ящики, прочее такое — проблем нет. Считай, я тебя взял. Говорю на полном серьезе.
— А если не «шестеркой»?
— Например?
— Например, охранником?
Битюг внимательно оглядел его.
— Охранником? Что, есть опыт?
— Некоторый.
Достав из кармана пачку «Мальборо», мясник закурил. Затянувшись, спросил:
— С виду ты вроде парень ничего. Мясо когда-нибудь рубил?
— Мясо? — Седов скривился. — Приходилось.
— Так бери тесак.
— Зачем?
— Бери, тебе говорят.
Помедлив, Седов выдернул тесак из чурбана.
— Взял. Что дальше?
— Отрубишь шмат с трех ударов — значит, сможешь работать здесь охранником. Нет — даже близко подходить к рынку не советую.
Седов сделал вид, что внимательно осматривает тушу. Спросил:
— С трех ударов?
— С трех. — Первый битюг незаметно подтолкнул второго.
— Ладно, попробую. Только отойдите, чтобы я мог размахнуться.
Мясники чуть-чуть отодвинулись. Седов ударил два раза, шмат отвалился. Битюги переглянулись. Тот, что курил «Мальборо», снова сделал глубокую затяжку. Сказал:
— Ладно. Если охранником, тебе нужно найти Владимира Алиевича Зазоева. Или, если по-простому, Заню.
— А кто это?
— Заня здесь главный.
— Главный-то главный, а где мне его найти?