Сергей Георгиевич Жемайтис
Бешеный «тигр»
ЖЕМАЙТИС СЕРГЕЙ ГЕОРГИЕВИЧ родился в 1908 году в г. Николаевске-на-Амуре. Более тридцати лет он прожил на Дальнем Востоке. Работал трактористом, корреспондентом газет, служил в Военно-Морском Флоте. В годы Великой Отечественной войны находился в действующей армии. Войну начал солдатом, а затем был произведен в офицеры.
После войны Жемайтис становится профессиональным писателем. В центральных издательствах вышли его книги повестей и рассказов: «Ребята с голубиной пади», «Теплое течение», «Поющие камни», «Журавлиная дорога», «Красная ниточка», «Взрыв в океане» и др. Свои произведения писатель адресует главным образом детям и юношеству.
— Ксюша? — спросил Иванов. — Быть не может! Вот дела! Тут немцы, танки, и она еще в придачу.
Ложкин, не отрывая глаз от бинокля, ответил:
— Да, это она. Умница! Видишь, вначале шла по той стороне дамбы, затем перебралась через бетонную трубу на нашу сторону.
Иванов протянул руку.
— Дай-ка я взгляну: неужели что с Кирей стряслось? Мы тут спим, как в доме отдыха.
— Зря мы согласились оставить его у старика. — Ложкин снял с шеи ремешок и протянул небольшой цейсовский бинокль.
Иванов нашел девочку среди высокой болотной травы; она уже перебралась через топь, заросшую камышом, и, низко пригибаясь, быстро шла прямо на их крохотный островок, затерявшийся посреди заболоченной низины. Мелькнуло ее смуглое испуганное личико и скрылось в траве. Иванов стал осматривать деревню на бугре. Из нее выехал грузовик с с крытым кузовом и, пыля, покатил по дамбе. У кузницы два немецких солдата бегали вокруг танка и ловили белую курицу; третий стоял, держась за бока; автомат мотался у него на шее.
— Будто все спокойно, — сказал Иванов, опуская бинокль, — солдаты кур ловят.
— Нет, что-то с Кириллом неладно.
Они молча с тревогой ждали девочку, думая о раненом товарище.
Кирилла Свойского ранили в ногу еще при переходе линии фронта. Несколько дней он крепился, говоря, что рана пустяковая: пробита мякоть ноги. Но сказались большие переходы, ночевки в поле, по сырым оврагам, в лесу. Нога разболелась. Прошлую ночь они несли его, стараясь уйти как можно дальше от передовой. И вот под утро наткнулись на деревушку, где не было немцев.
Кирилла взялся выходить старик кузнец.
— Я его так спрячу, что сам не найду, — шутил он, отечески посматривая на разведчиков. — Не беспокойтесь, товарищи, выходим мы вашего Кирилла вот с Ксюшей. До вечера на сеновале полежит, а ночью в лес отвезу, там у меня пасека небольшая. Жалко, сейчас нельзя: скоро туман разойдется. Курорт, а не пасека. Может, и вы надумаете, денек-другой поживете? У нас тихо. Вчера только разъезд на мотоциклах заглянул. Походили по избам, побормотали что-то и уехали назад по дамбе. Теперь не скоро снова появятся. Ну как, может, и впрямь поживете у нас?
Ложкин, к великому неудовольствию Иванова, наотрез отказался от приглашения кузнеца.
— Раз такое дело, то придется вам дневать в болоте. Правда, островок там есть, сухой довольно. Ксюша проводит вас.
— Мы сами найдем, — сказал Иванов, недовольно хмурясь.
— Ни в коем разе. Заблудитесь. Весь день в воде просидите, а вам выспаться надо. Вот возьмите хлеба, сальца.
Тоненькая девочка сидела на кровати, натянув на плечи одеяло, и не спускала огромных глаз с Иванова и Ложкина.
— Не дай бог, еще в трясину попадете, — сказала она и спрыгнула с кровати, — а я здесь все тропинки знаю. Мы через этот островок раньше в дальний лес по ягоды ходили. Когда в Горелихе еще фашистов не было.
— Лесом до Горелихи, если в обход, — пояснил кузнец, — пятнадцать верст, а через болото и пяти не будет. Ну идите, пока туман не разошелся. Хотя в деревне народ у нас хороший, да, может, чужой кто гостит. Лучше уж поберечься.
Кирилл Свойский, прощаясь, сказал:
— Ну и местечко вы мне подобрали! Всю жизнь мечтал пожить в такой деревне среди лесов. Птицы поют, слышите? И войны нет. Как на необитаемом острове. Через недельку выйду из ремонта в такой обстановке.
— Только без фокусов, Кирилл, — предупредил Ложкин. — Нам вряд ли удастся побывать здесь еще раз до наступления.
— Само собой. Будем пчел разводить с дедом.
Иванов помог ему забраться на сеновал.
Они долго шли в густом утреннем тумане по невидимой тропинке среди сизых от росы камышей. Девочка привела их на островок.
— Ну вот, тут хорошо вам будет. Я пойду. А вы еще придете?
— Придем. — Иванов погладил ее по мокрой головке. — Обязательно придем. Только ты никому…