— Я согласен, — через переводчика ответил адмирал Кеяк. — На раздумья у вас ровно год. Однако через год я вернусь за окончательным ответом. В ваших же интересах сделать так, чтобы ответ был только положительным.
Буншан Изоб с вежливой улыбкой склонил голову. Уж слишком легко и быстро адмирал Кеяк согласился ждать, да ещё целый год. Смутное предчувствие чего-то нехорошего превратилось в звон пожарного колокола.
— Чтобы вам было легче думать и проще принять правильное решение, — адмирал Кеяк самодовольно улыбнулся, — на прощанье я покажу вам мощь военно-морского флота Стирии во всей красе.
Внешне Буншан Изоб изобразил вежливую заинтересованность, хотя на самом деле внутренности покрылись толстым слоем льда.
— Там, — адмирал Кеяк махнул рукой в строну северного берега Нандинского залива, — находится рыбацкая деревня. Она послужит отличной мишенью для показа нашей мощи. Завтра утром пушки моих кораблей разнесут её к морским бесам. Местные жители, если им только дороги их задницы, пусть убираются вон. Всего вам хорошего.
Адмирал Кеяк резко поклонился. Тощий тип с трусливой рожей в плотной зелёной рубашке преданной собачкой засеменил следом за адмиралом к большой лодке.
Это! Это! Это было так резко и неожиданно! Буншан Изоб молча замер с угодливой миной на лице. В самый нужный момент не нашлось ни слов, ни возражений протеста. Да и поздно кричать «Постой», когда предводитель иноземцев уже забрался в большую лодку и отчалил от берега.
— Всего вам наилучшего, — запоздалые слова вежливого прощания сами собой сорвались с губ, растерянный переводчик-простолюдин машинально прогавкал их на фатрийском.
В самый последний момент предводитель иноземцев вновь ловко взял вверх. Просто, без словесных выкрутасов дал прямо в лоб и оставил последнее слово за собой. Буншан Изоб щёлкнул пальцами, слуга тут же подвёл коня. Императору очень не понравится мишень для демонстрации мощи иноземцев. Святая обязанность каждого правителя оберегать и защищать своих подданных, в том числе их дома и прочее имущество.
Буншан Изоб ткнул пятками коня в бок. Что самое противное, заявление адмирала Кеяка слышали слишком много ушей. Великолепная Гепола не успеет пройти и половины пути по небу, как дурная весть облетит весь Нандин. Завтра к утру на гибель рыбацкой деревни сбегутся посмотреть тысячи праздных глаз.
Глава 6. Пушечные ядра
Только в глазах несведущего человека красивое трёхмачтовое судно с романтическим названием «Чёрный лебедь» может показаться мирным торговцем. Два больших колеса по бокам предают ему налёт нереальности и чуть-чуть абсурда. Однако на самом деле «Чёрный лебедь» не судно, а боевой корабль, фрегат военно-морского флота Стирии. И сейчас мнимый торговец готовится показать свою боевую мощь в полной красе.
Едва великолепная Гепола показалась над Огаялским отрогом, как эскадра чёрных фрегатов пришла в движение. Не прошло и часа, как «Чёрный лебедь», «Морской орёл», «Ворон» и «Беркут» выстроились в линию напротив маленькой рыбацкой деревни.
— Скажите, адмирал, — корреспондент «Ежедневного телеграфа» опустил подзорную трубу, — неужели вам совершенно не жалко этих, этих… — утус Мунгел в задумчивости защёлкал пальцами.
— Аборигенов? — вежливо подсказал адмирал Кеяк.
— Ну…, - утус Мунгел замялся ещё больше, — я бы не стал называть тассунарцев аборигенами. Да, они отсталый народ. В так называемом порту не видно ни одного худо-бедно приличного судна, не говоря уже о пароходах. Но они точно не дикари.
— Утус Мунгел, — адмирал Кеяк великодушно улыбнулся, — дело не в словах. Можете называть их культурно «тассунарцами» или более точно «аборигенами». Это не имеет значения. Важно то, что через пять минут мы сравняем эту жалкую деревеньку с зёмлей в назидание местным правителям.
На фрегате во всю кипит подготовка к стрельбе. Доски под ногами гудят от многочисленного топота на орудийной палубе. Через распахнутые люки наружу выглядывают жерла пушек и доносятся команды артиллерийских старшин. Команда «Чёрного лебеда» прекрасно знает своё дело и совершенно не нуждается в мелочной опёке со стороны офицеров.
Адмирал Кеяк поднял подзорную трубу. Если невооружённым взглядом деревня аборигенов представляет из себя жалкое зрелище, то через мощную оптику выглядит вообще убогой. Пятнадцать крошечных домиков с покатыми крышами. Распахнутые двери, окна, пятачки вытоптанной земли, кривые столбы и сети. На песчаном берегу перед деревней на чёрных столбах растянуто несколько рыболовных сетей с большими дырами. Рядом днищем кверху валяется несколько деревянных лодок.