Большинство считает привлекательным мой человеческий облик. У меня короткие черные волосы и сильный подбородок. Большую часть верхней части моего тела покрывают различные татуировки. Мои руки украшены разными узорами, такими как черные розы и дымчатые завитки. Я подтянутый, но не чрезмерно мускулистый. Мои зеленые глаза с полуприкрытыми веками — моя самая яркая черта. Я никогда не скучаю по тому, как люди пристально смотрят на них, желая, чтобы они могли заглянуть глубже в мое существо, чтобы узнать больше о том, кто я такой. Люди всегда были любопытными существами, стремящимися найти более глубокие связи друг в друге.
Мое внимание возвращается к моей питомице, когда она заводит машину и трогается в противоположном направлении. Я уже знаю, куда она направляется. Она всегда идет туда, когда расстроена, но даже если она туда не пойдет, я всегда найду ее. Мы были связаны с тех пор, как впервые увидели друг друга.
Я заскакиваю на кладбище и жду ее прихода. Там есть скамейка, на которой она любит сидеть, поэтому я прячусь за деревьями рядом с ней. Ей нравится приходить сюда, чтобы увидеть то, чего она жаждет больше всего: смерть.
Она зависима от поиска освобождения в конце. Интересно, не поэтому ли она чувствует потребность причинять себе вред? Может быть, чем ближе она к смерти, тем спокойнее себя чувствует.
Иногда она пытается разговаривать с мертвыми, как будто они могут ее слышать. Все эти люди ушли в великое запределье. Единственное, что здесь слышит ее, — это я.
Наконец в поле зрения появляется ее машина, и она паркует ее на своем обычном месте. Она выходит, и свет ложится на ее волосы самым совершенным образом, заставляя их блестеть, когда их развевает слабый ветерок. Сегодня на ней черные леггинсы и свитер с круглым вырезом и длинными рукавами. Осенняя погода идет ей на пользу.
Она подходит к своей скамейке и садится, подтягивая колени к груди и кладя на них щеку. Через несколько минут она громко вздыхает и поднимает голову, чтобы посмотреть на могилы перед собой. Пустой взгляд в ее глазах говорит мне, что произошло что-то важное.
— Как, черт возьми, я должна завтра показаться на занятиях после того, как весь кампус видел, как меня трахает мой парень? — она признается в тишине вокруг себя.
Что он сделал? Странное чувство охватывает меня. Это гнев? Нет, конечно, нет. Я никогда раньше не испытывала гнева.
— Так много текстовых сообщений от людей из кампуса. Они все видели, — шепчет она, побежденная.
ДА. Это, должно быть, гнев. Осознание того, что так много людей видели ее в таком уязвимом положении, невольно вызывает во мне ярость. Я сжимаю кулаки, и щупальца моей тени заполняют воздух рядом со мной. Мое тело превращается в смесь человеческой и теневой форм, пока я изо всех сил пытаюсь контролировать свои эмоции.
— Я действительно думала, что у меня здесь получилось что-то приличное. Люди были достаточно дружелюбны. Конечно, я сталкивалась с некоторыми вещами, но в целом, в этом не было ничего экстремального. Я смогла устоять перед зовом клинков. — Она снова вздыхает, качая головой, и слезы наворачиваются на ее великолепные глаза. Я хочу быть там, чтобы вытереть их ради нее.
— Теперь все изменится. Травля начнется снова. Я не знаю, хватит ли у меня сил справиться с этим. Я так старалась притворяться, что со мной все в порядке. На этот раз никто даже не предвидит, что это произойдет, но я знаю, что это неизбежно. Они будут давить на меня слишком сильно, и я снова окажусь в крови на полу в ванной. — Она вытирает слезы рукавом.
От меня тянется щупальце, как будто само мое существо жаждет утешить ее, прежде чем я вспоминаю, что не должен показываться ей на глаза. Если я это сделаю, то, возможно, что-то изменю, а я не хочу рисковать. Я делаю шаг назад, в тень, изо всех сил стараясь сдержать свой гнев. Я заставляю себя успокоиться и превращаюсь обратно в человека. Я не привык испытывать эмоции, но мой питомец всегда умеет меня удивить.
Она продолжает во всем признаваться мертвым.
— Он сказал что-то о какой-то другой девушке, которая отправила это всему кампусу. Я даже не знаю, зачем у него было такое видео с нами вдвоем. Добавьте к этому тот факт, что какая-то девушка имела доступ к его телефону. Все это просто один гребаный беспорядок. История моей жизни. Наверное, поэтому я предпочла бы быть такой, как вы. Это так умиротворяюще. Я жажду этого.