Анна с Принцессой активно переглядывались, явно разрываясь между необходимостью оказаться на противоположном берегу и секретной информацией, знать которую нам, видимо, нежелательно.
– Давайте передохнем. – сказала, наконец, Алиса, садясь прямо в высокую траву. – А то у Рыжей скоро начнётся психоз.
Оливии действительно приходилось тяжелее, чем нам всем. Если мы с Майклом проводили много времени в спортзале, подруга довольствовалась тем, что ей дала природа.
Наша компания попадала задницами на землю, уставившись на бурлящую воду реки. Скорее всего, где-то рядом горы.
– Короче, сейчас я скажу вам то, что может стоить мне жизни. В буквальном смысле этого слова.
Принцесса встала, подошла к краю берега и обхватила себя руками, изучая водную преграду на нашем пути.
– Я могу сделать течение совсем незаметным. Тогда у нас есть шанс спокойно переплыть реку.
Тут же вскочила Анна.
– Не надо. Ты рискуешь. А если они сдадут тебя Князю?
Я недоумевая наблюдал разворачивающуюся драму. Ну. Может. Дальше то что? Она до хрена чего может. При чем тут мой папаша?
– Анечка, мы столько наворотили с тобой дел, что одним преступлением больше, одним меньше.
– Преступлением? Ты кого-то замочила, Эдельман? – заржал Майк, но осекся, когда девчонка обернулась и посмотрела на него серьёзным взглядом.
– Да ладно. Подожди. Хосе из бойцовского клуба? Пожар, а потом его переломанное тело. Это что, твоих рук дело? Ты грохнула здорового мужика? Вот так запросто?
Майкл озвучил мысль, возникшую у нас троих одновременно. Судя по спокойном лицу Анны, та была в курсе случившегося. Девчонка молча смотрела на меня. Вот черт. Однако. И в этот момент произошло что-то крайне странное. В моей памяти вдруг всплыла картина. Латинос стреляет в неё, я бросаюсь наперерез летящей пуле и она входит мне прямо в сердце. Потом Алиса плачет, прижимая одну руку к моей груди, а вторую к спине. Чертовски сильная боль. Охренительная. Но я чувствую, как металл, вдруг начинает двигаться, выходя из моего тела, а мышцы и повреждённые ткани срастаются, заставляя моё горло издавать звук, похожий на рык раненого зверя.
– Ты вспомнил. – Устало констатировала Принцесса.
Я смотрел ей в глаза, отчётливо понимая, той ночью она реально спасла мне жизнь. Без шуток. Вытащила пулю и заставила сердце снова биться.
– Подтерла память, что ли?
Голос звучал, будто со стороны, будто не из моего рта вылетали слова. Если бы не эта девочка с синими глазами, я бы давным-давно отрабатывал грехи на том свете.
– Каждый дом обладает правом использовать свою стихи. Мой не имеет права ни на какую. Мы только проводники. Но я могу работать во всех направлениях. Из-за истории с родителями Анна тайком обучала меня. За это, по нашим законам, однозначно смертная казнь. Строгий регламент и система – залог выживания, чтоб какой-нибудь идиот не угробил мир снова.
– Тогда, почему? – Я действительно не понимал. – Почему ты так рисковала, спасая мою жизнь?
– Ээээ... Думаю нам надо поискать еду. Перекусить что-нибудь.
– Какую еду? – очумел Майк, уставившись на Анну, которая начала тянуть их с Олли в сторону леса.
– Любую. Ягоды, грибы, цветочки, пирожочки. Пойдём отсюда, не догадливый ты наш, пусть поговорят без свидетелей.
Друзья послушно поднялись на ноги, чтоб удалиться вслед за блондиночкой.
Принцесса, когда мы оказались наедине, снова отвернулась к реке.
– Алиса.
Она упрямо не желала смотреть на меня, хотя я подошёл так близко, что мог, не напрягаясь коснуться губами её волос. Стояла с напряжённой спиной, к которой я, не выдержав такого длительного целибата, прижался, обнимая свою женщину с нежностью, переворачивающей все нутро.
– В тот момент я уже любила тебя, но не до конца это понимала. Если бы ты умер, мне кажется, моё сердце перестало бы биться вместе с твоим.
Внутри моего организма творилось что-то странное. Радость, испуг, волнение, желание, страсть, злость. Все смешалось. Потому, что до этого момента Принцесса никогда не говорила о любви со своей стороны. Вообще. Ни разу. Я как-то даже и не ждал, считая, что все же, конечно, не безразличен ей, но на ответное чувство особо не рассчитывал. Просто не думал об этом. А теперь... Она меня любит? Любит! Сука, девчонка меня любит!
Я держал в объятиях самую прекрасную, самую желанную женщину всех существующих миров, понимая, наконец, что это такое-простое человеческое счастье.
Четырнадцатая глава
Потом-то Алиса удивлялась, как это она не удивилась, но ведь удивительный день ещё только начинался, и нет ничего удивительного, что Алиса ещё не начала удивляться.
Л . Кэрролл " Алиса в зазеркалье"