Мы подошли к реке, я взяла его ладонь, сцепив наши пальцы между собой, и опустила переплетенные руки в реку.
– Почувствуй структуру воды. Помнишь химию? Обычная школьная формула. Два атома водорода и один кислорода. Просто почувствуй. Если хочешь, для наглядности, вспомни «Аватар». Они там совали свои хвосты во все подряд, чтоб объединиться с природой, а твой мозг – это один огромный хвостище, способный соединяться со всем, что тебя окружает.
Глаза Джонни смеялись от нелепости моих сравнений, но я не знала, как еще можно все это рассказать парню, который только начинает жить так, как я жила двадцать три года.
Неожиданно, течение стало замедляться, затихать, пока вода не остановилась совсем.
– Сука, я тоже так хочу. – раздался протяжный вздох со стороны Майка.
– Быстро на тот берег. – приняла гнать его и Оливию, будто заблудившихся гусей, тетка. – Это состояние не вечное. Куда ты раздеваешься, Рыжая?! Ныряй в одежде. У вас теперь самый сильный атлант под боком, высушит.
Джонатан не обращая внимания на всю эту суету, изучал мое лицо, при этом продолжая держать наши руки в воде. Смотрел так пристально, что мне даже стало как-то неудобно.
– Чего ты?
Вышло немного смущенно, что для меня и особо для наших отношений было крайне не привычно.
– Ты такая красивая. – Сказал вдруг Красавчик. – Идеальная.
И я, ей-богу, покраснела, словно школьница на первом свидании.
Едва друзья и тетка оказались на противоположном берегу, мы с Джонатаном переплыли вслед за ними.
– Ну? – Развела руками в стороны Оливия, – Я жду, мой супер могучий друг. Суши.
Красавчик посмотрел на меня, а я, не выдержав, рассмеялась.
– Ага. Суши. Заодно можешь случайно ее поджечь, например. Или, в силу того, что тебе сейчас нужен легкий теплый поток воздуха, устрой нам торнадо. Забей, сама высохнет. Она же Саламандра?
Все, включая Рыжую, уставились на меня.
– Вы что, не чувствуете, у нее минут через пять-десять тоже спадут блоки до конца.
Тетка переводила подозрительный взгляд с меня на Джонатана и обратно.
– Скажи мне, девочка моя, значит, ты у нас теперь можешь открывать точки Входа в любом месте, стала крайне чувствительна к состоянию всех окружающих тебя атлантов. Так? А вот наследничек очень быстро, крайне быстро пришел в себя и пока что мы не знаем, насколько, но каким-то образом умеет контролировать свою силу. Верно, я говорю? Ничего не напутала?
В сознании зашевелились мысли, которые Анна не могла сказать вслух, но пыталась намеками вложить в мою голову. Обряд. Что, если все эти перемены связаны с тем, что я и Джонатан обменялись кровью. Он силен, значит я не доминант, мы на равных. Так было написано в трудах далекого предка. А что… Что если на равных в полном смысле этого слова? Что если мы, как два конца одной цепи, теперь гоняем силу от одного к другому, дополняя и увеличивая возможности друг друга?
Я испуганно уставилась на тетку и она медленно кивнула головой, давая понять, что я сделала верные выводы.
Это просто манданешься… Мелькнула в моей голове столь любимая фраза Майкла Престона.
Пятнадцатая глава
– А что это за звуки, вон там? – спросила Алиса, кивнув на весьма укромные заросли какой-то симпатичной растительности на краю сада.
– А это чудеса, – равнодушно пояснил Чеширский Кот.
– И.. И что же они там делают? – поинтересовалась девочка, неминуемо краснея.
– Как и положено, – Кот зевнул. – Случаются…
Л. Кэрролл "Алиса в стране чудес"
Даже не знаю, как описать это словами… Такое чувство, что целых долбаных двадцать три года я был слепым и глухим. Оказывается, все, что находится рядом, имеет свой оригинальный запах, свой исключительный цвет, свою неповторимую структуру. Я ощущал каждую молекулу, каждый атом окружающего меня мира. Неповторимо. Необъяснимо. Но настолько великолепно!
Я шагал рядом с Принцессой, улыбаясь, как идиот. Девчонка косилась, но не доставала меня всяческими шуточками. Плевать, если честно. Даже, если бы она снова принялась глумиться или ерничать, я бы только рассмеялся в ответ, потому что меня распирало от восторга из-за этих новых ощущений, но еще больше от любви. Серьезно. По-моему, если бы по какому-то стечению обстоятельств у меня выросли крылья, я бы рванул сейчас в небо и очень громко орал на весь этот мир, как сильно люблю Принцессу, а она, что вообще охренеть как удивительно, любит меня. Я просто не мог до конца поверить в эти ее слова, осознать и принять как факт. Любит. Еще с тех пор. Я тогда даже не понимал своих чувств, а она уже любила. Переполненный этим удивительным знанием по самую маковку, я готов был простить ей все: Итона, папашу и их противостояние, обман, умалчивание. Все. Потому что, я был счастлив.